* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

МАРКС [853—854] МАРКС когда М. оканчивал свою диссертацию, немецкое мещанство переживало весну иллюаий и надежд на благодетельные рефор­ мы сверху в связи с вступлением на прус­ с к и й престол воспитанника Шлейермахера, либерально-романтического кронпринца Ф р и д р и х а Вильгельма I V , В этих услови­ ях Марксу не оставалось ничего другого, к а к еще теснее сблизиться с левогогельянской группой Б р у н о Б а у э р а , критиковав­ шей половинчатость немецких либералов о лице нх философских и теологических пред­ ставителей. Понадобилось противопоставле­ ние прогрессивного элемента гегелевской фи­ лософии ее религиозной и филистерской сто­ рона, и вот иэ к р у г а левых гегельянцев ныходят две анонимные брошюры-пародии, обличающие Гегеля к а к якобинцу и без­ б о ж н и к а . Хотя эти брошюры («Трубный глас над Гегелем, атеистом и антихристом», 1841, и «Учение Гегеля о религии и ис­ кусстве с точки зрения веры», 1842) напи­ саны Бауэром, но в составлении их при­ нимал большое участие Маркс. Он сам дол­ ж е н был написать отдел, посвященный ис­ кусству во второй брошюре. Зимой 1841 — 1842 Маркс целиком з а н я т этой работой. Н о у ж е в первые весенние месяцы он под влиянием различных причин меняет преж­ нее намерение и собирается переделать свой «Тршстат о христианском искусстве* в две самостоятельные статьи: *0 религиозном искусстве» и «О романтиках». Статьи эти до нас не дошли, но основные принципы «Трактата о христианском искусстве» не­ трудно восстановить на основании аноним­ ных брошюр 1841—1842 и с о х р а н и в ш и х с я выписок М. из книг, прочитанных им во Время работы над «Трактатом». Обе броипо ы, содержание которых было платформой с б л и ж е н и я Маркса с Бауэ.[ ом. представляй т собой прежде всего апологию Великой французской революции и притом в лице ее крайней, террористической па:>тии. Верным последователем террористов в Г е р у а н и и изображается Гегель, «атеист* и «антихрист». «Он завидует французской нации за кровавую баню ее революции&»— в о с к л и ц а е т гегельяпец, замаскированный сод верующего. «В л и ц е француза Гегель усматривал настоящего мессию народов, в револл п и и - подлинное спасение человече­ ства* Н а п р о т и в , немцев он п о е з и ч а л з а их п р и в я з а н н о с т ь к ночному к о л п а к у и раб­ ской пассивности. Настоящими последова­ телями Г е г е л я я в л я ю т с я только участ­ ники «банды левых г е г е л ь я н ц е в * . Но это новее не немцы.это — ф р а н ц у з ы . « Н е д а р о м поклоняи теп эти люди Фрппиузс1Е0й рево­ люции, пе даром изучают они истории — они ж е л а л и бы подражать ей И кто знает, нет ли среди них уже сейчас Даптоноа, Ма­ ратов, Робеспьеров?» Следствием той вражды, которую Гегель питал к религии и правительствам, явля­ ется его преклонение перед античной древ­ ностью. «Гегель большой д р у г греческой религии и вообще греческого народа. Ни­ какую религию он не изображает и не вос­ хваляет так восторженно, как греческую1 Естественно. Ибо она в сущности вовсе не есть р е л и г и я . Он называет ее р е л и г и е й красоты, искусства, свободы, че­ л о в е ч н о с т и » . «Только в одной р е л и г и и Г е г е л ь видел человечность, свободу, нравст­ венность и индивидуальность — в религии, к о т о р а я собственно не есть вовсе р е л и г и я , а р е л и г и и и с к у с с т в е н к-рой человек поклоняется самому себе. Истинная р е л и ­ гия, в к-рой все дело в боге и с л у ж е н и и богу, к а ж е т с я ему слишком мрачной, истинного бога он считает угрюмым, мрачным и рев­ нивый тираном, а слугу божьего—своеко­ рыстным рабом, к-рый с л у ж и т чужому, что­ бы среди н у ж д этого мира сохранить свою скудную ж и з н ь * . Ф р а н ц у з с к а я революция и греческое ис­ кусство, с одной стороны, прозаическая, в р а ж д е б н а я всякому искусству мораль Вет­ хого завета—с другой,—такова антитеза, л е ж а щ а я в основе левогегельянсной пуб­ лицистики. Но критика сухого и мрачного эгоизма, проникающего собой П я т и к н и ж и е , ие б ы л а просто запоздалой полемикой с законодательством Моисея. Осмеивая в р а ж ­ дебное классическому искусству «восточное» мировоззрение, левые гегельянцы имели в виду «ветхий завет» феодально-бюргерской Германии. Мнр привилегий и своекорыстия, сочетание старого феодального варварства с новым—капиталистическим, столь х а р а к ­ терное д л я тогдашней Германии, выступает у них под видом азиатской деспотии и при­ митивного натурализма восточных народов. Фетишистское поклонение вещественной при­ роде предметов отличает восточный мир ре­ лигии от греческого мира искусства.—Го­ лый практицизм вместо теоретического от­ ношения к природе, хищничество и грубость вместо творческой деятельности и худлокественной обработки, привилегия и деспотизм вместо индивидуальной свободы и г р а ж д а н ­ ственности, «Действительная индивидуаль­ ность и личность в собственном смысле сло­ ва в этом деспотическом царстве невозмож­ ны, человеческая свобода, самосознание просто изгнаны, и тем самым утрачен ис­ тинный и единственный материал д л я исто­ рии, к а к и д л я искусствам. Обратимся теперь к содержанию подгото­ в и т е л ь н ы х работ Маркса д л я «Трактата о христианском искусстве». В этих выписках п конспектах перед нами главвейшие черты революционно-демократического мировоз­ зрения молодого Маркса. Многое иэ того, что встречается в этих тетрадях, не исчезло бесследно в его дальнейшем развитии, оно получило л и ш ь более глубокое обоснование. Родиной искусства является свободная ор­ ганическая общественная ж и з н ь . «Если мы приблизимся к- героям и богам греческо­ го искусства, н о б е з религиозных п л и э с т е т и ч е с к и х с у е в е р и й , томы не в состоянии будем воспринять в н и х ни­ чего такого, что не развилось т а к ж е в-пре­ делах всеобщей жиани природы или по край­ ней мере могло в ней развиться. Ибо в с е , что в этих образах принадлежит самому ис­ кусству, есть изображение ч е л о в е ч е с к и к р а с и в ы х н р а в о в в прекрасных о р -