* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

165 С. Ф. К0ВАЛИК. 166 недоразумении не происходило. Во время нашего пребывания в Вильно сменили ди­ ректора корпуса на более мягкого, хотя и не любимого нами. Среди остального на­ чальства и учителей стали появляться от­ дельные личности, слегка затронутые ве­ яниями шестидесятых годов. К нам, неизве­ стно откуда, эти веяния тоже частью про­ никали. В 1861 или в 1862 г. у нас обра­ зовался небольшой кружок самообразова­ ния. По вечерам мы, члены кружка, и все, кто пожелает, собирались для чтения книг и журналов. Во главе кружка стоял уже взрослый кадет Литвинов, назначенный в мою роту унтер-офицером или чуть ли не фельдфебелем. Он уже был тронут настрое­ ниями того времени и старался вести на­ ши чтения и беседы в духе настоящего самообразования. Потом мне в 1864 г. при­ шлось встретиться с ним в Петербурге, Он, хотя и был еще в Артиллерийском училище, ходил в красной рубахе и вел самые рево­ люционные речи. Во время затишья самого начала 70-х г. я разыскал его в Петер­ бурге. Он был воспитателем в Пажеском корпусе и уже не интересовался Никакими общественными вопросами. Ко времени польского восстания в 1863 г. нам удалось один или два раза прочесть выходившие тогда в Петербурге прокламации, и мы все более и более проникались, если не револю­ ционными, то оппозиционными идеями. На­ чальство, повидимому, стало подозревать о нашей неблагонамеренности и, как будто, хотело что-то предпринять. Мы тогда обра­ зовали небольшой кружок, с целью сопро­ тивления и борьбы с начальством. Это был своего рода .террористический" кружок, но ничего не пришлось ему предпринять. Польское восстание не вызвало у нас ни­ каких сколько-нибудь крупных откликов. Только один кадет, Станкевич, из отпуска не вернулся в корпус, а примкнул к вос­ станию. Однажды, во время проезда мимо наших окон генерала Ганецкого, одного из усмирителей восстания, мы стали кричать в окно „дурак". Эта история для нас кон­ чилась ничем, так как начальство не могло разыскать, кто кричал. В 1863 г., опасаясь польского восстания, нас таинственно, ночью, вывезли из Антоколя—так называлось место около Вильно, где мы помещались—под большим конвоем солдат, посадили в вагоны и увезли в Петербург, где осенью меня определили во 2-Й специальный класс Павловского во­ енного училища. Находясь в училище, я встретился с быв­ шими кадетами разных корпусов. Познако­ мившись с ними, я вывел заключение, что более выдающиеся личности попадались из тех корпусов, преимущественно провинци­ альных, где дело воспитания было поста­ влено хуже всего. Очевидно, в то время, под влиянием доходивших до нас идей, мы сумели путем самообразования достигнуть того, что оказалось невозможным для пе­ тербургских товарищей. В училище нам разрешалось несколько раз в неделю уходить в город к родным и знакомым. Несколько человек из моих старых товарищей наняли в Петербурге небольшую комнату, накупили разных де­ шевых приборов и химических веществ и занимались там химией. Опыта у нас бы­ ло мало и однажды, при взрыве стеклян­ ного сосуда, я чуть не потерял глаза. Кро­ ме занятий в нашей лаборатории, мы по­ сещали также знакомых в городе и поне­ многу входили в курс движения 60-х го­ дов. Пробыв год в училище, я должен был выйти в армию офицером, но мне хотелось поступить в университет; директор учили­ ща, известный Ванновский, в виду особой просьбы сестер, указывавших на то, что я нужен в доме для ведения хозяйства, со­ гласился освободить меня от военной служ­ бы и выпустить из корпуса с чином гу­ бернского секретаря. В том же 1864 г. поступил вольнослу шателем в Петербургский университет, а в следующем году доляжен был держать экза­ мен по всем гим назическим предметам, чтобы иметь право перечислиться в сту­ денты. Гимназический экзамен я сдал в Мо­ гилеве. С гимназическим аттестатом я пе­ ревелся из вольнослушателей в студенты, но мне трудно было платить за слушание лекций, и потому я скоро опять записался вольнослушателем по двум или трем пред­ метам, что выходило гораздо дешевле. В университете я избрал математический фа­ культет. К математике я был всегда спо­ собен и еще в корпусе ознакомился с выс­ шей математикой, которая там не препода­ валась. Поэтому учиться в университете мне было легко и я редко посещал лекции. Свободное время я использовал для заня­ тий в Публичной библиотеке, где я читал книги по физике и химии, главным образом. Между прочим, я узнал, что в то время еще не было известно, в каких случаях в гальванической батарее может получиться разная сила тока при трате одной частицы химической материи. Я долго думал об этом вопросе и составил собственную тео­ рию, дававшую возможность по химическо­ му составу тел определить силу тока. Тео­ рия моя, конечно, не была вполне научно обоснована и не была бы принята, если бы я ее опубликовал, но я упомянул о ней бо­ лее для характеристики профессуры того времени. Я познакомил с ней одного про­ фессора в Киеве, где я сдавал кандидатский экзамен, и он нашел, что я плохой мате­ матик, и несмотря на то, что я хорошо выдержал экзамен по физике, общей и ма­ тематической, которую я особенно основа6*