* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Р (623–683) Р нако В. А. Радус-Зенькович уверен в обратном: «Наш суд, — писал он, — является пролетарским и действительным народным судом, что достижения в работе судебно-следственных органов и прокуратуры имеются в разных областях прямо огромные». Беда кроется в том, что дело строительства суда «не было в центре внимания партии и советов», строилось «как что-то само собой разумеющееся», а поэтому судебный процесс оказался сильно зараженным старыми бессодержательными формами, «идет вразрез со всем присущим нашему строительству, но все же не сдает своих позиций». Здесь память явно изменяет В. А. Радус-Зеньковичу, он забывает драматические события пятилетней давности, связанные с принятием законов о суде и прокуратуре и личном участии В. И. Ленина в этом процессе. В. А. Радус-Зенькович не говорит конкретно, какие именно институты и нормы уголовного процесса он считатет формальными и мертвыми, однако из того, что им рекомендовалось усовершенствовать, устранить из УПК РСФСР, логично следует вывод, что именно они и не устраивали реформатора. Более всего он не был доволен сохранением принципа состязательности процесса, сведенного к «соревнованию в ораторском искусстве обвинителя и защитника (многочасовые речи и реплики)», а также обязательностью ряда процедур судебного следствия. Соответственно, по его мнению, защита в уголовном процессе должна отпасть в полной мере. «Сохраниться может лишь консультация, и то в должной мере очищенная от элементов крючкотворства и стяжательства». Основным же источником правовых знаний трудящихся должны стать «разъяснения, советы от более развитых и более знающих товарищей по коллективу». В. А. Радус-Зенькович предлагал устранить в процессе обвинительные речи прокурора (следователя) и общественного обвинителя. После сообщения председателя или члена суда, изучившего дело, о существе дела или предъявленных обвинениях возможно выступление прокурора или следователя лишь с фактическими справками и дополнениями. В. А. Радус-Зенькович считал необходимым повести решительную борьбу с ничем не вызываемой сложностью, громоздкостью процесса и малой доступностью его трудящимся. По его глубокому убеждению, «как по языку, так и по формам он способен только запутать и запугать неопытного в судебных делах и играет на руку людям, создавшим себе профессию из трудности и малодоступности процесса и зако- нодательства». А потому судебному рассмотрению должна быть придана возможно большая гибкость, при минимуме обязательных форм. Он даже предлагал освободить суд от «лишней театральности, в которой пролетарский суд ни в коей мере не нуждается, и вместо вставаний и проч. при появлении состава суд и даже при чтении приговора ограничиваться только призывом к соблюдению тишины». Все изложенные предложения В. А. Радус-Зеньковича, как известно, были воплощены в процессе по делам о террористических организациях и террористических актах против работников Советской власти и, как оказалось впоследствии, создали необычайно питательную почву для фальсификации обвинения и вынесения необоснованных обвинительных приговоров. Все, что непрофессионалу-юристу В. А. Радус-Зеньковичу представлялось в суде лишним и ненужным, с чем он искренне и самоуверенно боролся, на деле является действенной гарантией законности и обоснованности судебного приговора, позволяющей суду избежать многих судебных ошибок, применения необоснованных репрессий в отношении невиновных граждан. В. А. Радус-Зенькович считал необходимым внести существенные коррективы в систему органов юстиции, он находил ненужными, а потому подлежащими ликвидации Верховный Суд СССР, наркоматы юстиции автономных и даже союзных республик, пленарные заседания окружных (губернских) судов, арбитражные комиссии. Одновременно ратовал за создание сельских товарищеских судов, организацию единого следственного аппарата при прокуратуре, значительное расширение подсудности народных судов. Верховный Суд СССР, по мнению В. А. Радус-Зеньковича, целесообразно ликвидировать, поскольку у него нет функций, которые бы не дублировались другими органами. Его область судебного надзора является крайне ограниченной (за последние четыре года было опротестовано как неконституционных лишь шесть постановлений пленумов верховных судов союзных республик), столь же незначительна и его роль в области толкования союзного законодательства и общего надзора за законностью. Между тем просмотром законодательных актов союзных республик помимо аппарата Верховного Суда СССР занимаются также в прокуратуре и в аппарате Президиума ВЦИК. По мнению В. А. Радус-Зеньковича, в условиях усиления надзорной и управленческой функ- 634