* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

д (196–234) д шую свет на многие стороны истории нашего права, как основной труд по данному вопросу. Еще более подробный анализ достоинств этого труда был дан в некрологе учеником Николая Львовича (по Петербургскому университету) А. Э. Нольде 1. «Источники права и суд в древней России» оценивается им как «первая и смелая попытка проникнуть в глубину древнего права, охватить то, что составляет его сущность; это стремление, — развивал свою мысль А. Э. Нольде, — вызвало ряд вопросов, которые без такой постановки исследования никогда не родились бы.., и лучшее доказательство тому, насколько удачны характеристики, обоснованные Николаем Львовичем, — это то, что и теперь многие из них повторяются как нечто само собой разумеющееся и бесспорное». Н. Л. Дювернуа, подчеркивал автор некролога, была написана не сухая история какихто безжизненных гражданских законов, была воссоздана целостная картина древнего юридического быта. Иными словами, в этом труде Н. Л. Дювернуа выступил не как узкий специалист, а как полноценный историк права, и всем последующим представителям этой науки пришлось считаться с его постановкой вопросов. «Можно только пожалеть, — сетовал А. Э. Нольде, — что Николай Львович не продолжил далее своих изысканий по истории русского права, которые он так блестяще начал». Н. Л. Дювернуа высоко зарекомендовал себя и как специалист по римскому праву. Его вступительная лекция «Значение римского права для русских юристов» имела четкую нацеленность на пробуждение у студентов интереса к изучению великого правового наследия древних римлян, без овладения которым невозможно научное становление юридически мыслящего правоведа. Римским юристам, подчеркивал лектор, удалось выделить субстанцию права из области чувств и, подчинив расчету, создать из права независимый от изменчивых субъективнонравственных взглядов внешний организм. В монографии «Основная форма корреального обязательства. Историко-юридическое исследование по римскому праву» на широком историкоправовом фоне исследуется один из древнейших институтов римского обязательственного права — корреалитет, давно уже утративший свою практическую значимость. Однако последнее обстоятельство не снижало к нему научного интереса. Обширная юридическая, особенно немецкая литература, порожденная стремлением юристов раскрыть природу и сущность корреального обязательства, не только поясняла, но и запутывала существо вопроса. Суть корреального обязательства состоит в том, что оно, являясь особым видом солидарного обязательства, допускало погашение последнего в отношении всех участников действием на одно из обязательств, т. е. 1 акты, совершенные одним из должников (погашение долга, прощение долга без уплаты, мировая сделка и т. д.), освобождали всех остальных от обязанностей. Н. Л. Дювернуа старается выяснить связанность корреалитета с особой исторической обстановкой, с особенностями развития римской юридической жизни, вскрыть глубже его зависимость от стипуляции (римский формальный договор, общая форма, в которую можно вложить любое содержание). Это частное явление римского обязательственного права он изучал не путем микроскопического исследования его догматической структуры, в которое ударились немецкие юристы, а исторически. «Не толкование фрагментов, — писал А. Э. Нольде, — должно дать ответ на вопрос о сущности корреалитета, его значения; напротив, все особенности этого института, отличия от ближайших к нему и родственных, Николай Львович старается объяснить историческими условиями, всем характером римского права той эпохи, как продукта духа ее. Поэтому он, прежде всего, обращается к исследованию формальных контрактов и, в частности, к стипуляции, которая является центральной формой всего обязательственного оборота в Риме». По определению Н. Л. Дювернуа, корреальная форма стипуляции — первоначальная — «есть сопоставление двух стипуляций, способное служить для всевозможных целей оборота с требованиями». Составив такую точку зрения, Н. Л. Дювернуа поставил под сомнение теории, исходившие из единства корреального обязательства. «Главную слабость теории единства, — отмечал А. Э. Нольде, — он усматривал в том, что источники допускают возможность индивидуализации отдельных обязательств, образующих одно сложное. Создавшееся в теории стипуляции новое явление — корреальность было перенесено впоследствии и на другие обязательства». Исследование Н. Л. Дювернуа не привело к разрешению сложной проблемы. Его выводы не получили общего признания. Но сама по себе основательная попытка по-новому раскрыть природу корреалитета, определить его предназначение получили высокую научную оценку. Труды Н. Л. Дювернуа по гражданскому праву занимают особое место в юридической литературе. В них автор проявил себя в большей мере как историк права, нежели догматик. Те разделы знаменитых «Чтений по гражданскому праву», где ему приходилось разбирать положительное право «во всей его ограниченности и сухости» (по выражению А. Э. Нольде) производят впечатление недосказанности, незавершенности. Ему представлялось скучным занятием раскладывать по полочкам, научно аттестовывать нечто формально значимое, но не имеющее подлинно правового значения, с его точки зрения. «Все то, что принято называть “догматическим” изложением, что составляет со- См. соответствующую статью-очерк. 230