* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

К в н и т и л I а н ъ, 336 щально—риторическая образовав. Уже блаж. 1ероннмъ въ пзв'Ьстпомъ письме къ Лете (о восппташи дочери ея Павлы) вое-производить почти буквально инопя мысли Квпнтшиана касательно первоначальная вос-цпташя и обучешя ребенка. Таковъ, наир., совЬтъ его сделать для девочки азбучныя буквы пзъ слоновой кости, чтобы, забавляясь пли, она легко и съ пр1ятпост!Н>. научилась читать, таковъ же совётъ не затверживать буквъ только въ порядке алфавита, но часто приводить азбуку въ без-порядокъ, перемешивая буквы последшя съ средними и первыми, чтобы девочка узнавала пгь не только по звуку, но п по виду; таковъ, далее, оригинальный щмемъ обу-чешя письму, состояшдй въ томъ, что буквы вырезывались на доске п по этиаъ углу-блешямъ, какъ бы по бороздкаиъ, ребенокъ водилъ стилемъ плп грифелемъ, дабы механически пр1учить руку къ надлежащпмъ движен1ямъ (ср. у Квинтп.шна: non inutile erit ductus tabellae quamoptirae insculpi, ut per illos velut sulcos ducatur stylus) *); ??? Ьмъ, общее требоваше, чтобы ребенокъ побуждался къ ученио соревиовашемъ съ подругами и подстрекался къ тому отнюдь не угрозами и наказан !ямп, а похвалами, и чтобы учителемъ къ нему съ самаго начала былъ приставленъ человйкъ доброй жпзнп п .съ хорошими сведешямп, при чемъ делается ссылка на примеръ Аристотеля прп сыне Филиппа, — все это (какъ и многое другое, ее приводимое здесь нами) предста-вляетъ noBTopeHie Квинтилиана (lib. I, cap. 1). По свидетельству блаж. 1еронпма (въ письме къ ритору Магну), и св. Иларп! ппктавШ-ckiu какъ въ слоге, такъ и въ числе со-чинешй „подражалъ двенадцати кнпгамъ Квинтшпана“ Въ средневековыхъ монастырскпхъ шко-лахъ долгое время (до самой эпохи Каро-линговъ) риторика изучалась преимущественно по Instit. orator. По затемъ оно было оставлено и со всемъ забыто на несколько сто-лет1й... Вт, свое время Петрарка пришелъ въ велпюй восторгъ, когда (въ 1350 г.) получплъ въ подарокъ рукопись этого сочи* *)_ Кстати замЪтимъ: этотъ пр1емъ обу-чвН1я письму рекомендовали некоторые педагоги XIX стол.:—Тербарть съ роговыми дощечками и Шмиттъ съ металлическими листами и стальными перьями. нешя, рукопись — увы!—порванную п растерзанную (oratoriariim institutiormm liber— beu! — discerptus et lacer venit ad manus meas), въ которой недоставало целой половины п въ тексте было много пропусковъ.. Но трудно даже представить себе радость гуманистовъ, когда Поджш нашелъ полный экземпляръ этого сочинешя въ пыли и плесени монастырской библютекп въ Сентъ-Галлене. Это случилось зимою 1415 (на 1416-й г.). „О lucrum ingens!—писалъ пап-сшй секретарь Леонардо Врунп счастливцу Poggio въ ответъ на известие о находке,— insperamin gaudiiim! ego te, Marce Fabi, quando te intrgrnm aspiciam, et quantus tu mihi tu in cris!.. Oro te, Poggi, fac me quam cito hujus desiderli compotcm, ut., hune prius viderim, quam e vita discedam. Quin-tilianus, rhetoricae pater et oratoriae magister ejusmodi est, ut quum tu ilium diu-turno ac ferreo barbarorum carcere liberatuni liuc miseris, onmes Hetruriae populi concur-rere gratulatum debeant“... Съ того временп знакомство съ Квпнтианонъ стало быстро распространяться по всей просвещенной Европе. Среди гуманистовъ вскоре нашлись тате почитатели Квинтшпана, которые (Л Валла) отважились превозносить его предъ Цицерономъ, указывая у последпяго ошибки въ его рпторпческомъ учеши и недостатки его въ ораторскомъ искусстве. Друпе чрезвычайно восторгались имъ, какъ педагогомъ. Напр., немецкШ гуманистъ Бебель (нач. XYI в.) въ сочиненш своемъ De institutione puerorutn, высказывая Квинтшпановшя мысли о необходимости выбирать хорошихъ учителей съ самаго начала обучешя пли, за отсутств1емъ таковыхъ, по крайней мЬре не зараженныхъ самомнёшемъ, присоедпняетъ следующее выразительное заыечаше: hoc te non ego, sed optimus juventutis doctor, Fabius libro primo institutionum docet bra-cteato propheticoque oraculo“ (затемъ сле-дуютъ подлвнныя слова Квинтил1ана о педа-гогахъ). И все это небольшое сочинеше, почти сплошь усеянное ссылками на Квин-тшпана, съ неопровержимости доказываетъ, что последшй действительно былъ для (малоизвестная) автора педагогическимъ „ораку-ломъ“ и „ наилучшимъ учителемъ юношества“, Но такимъ онъ былъ н для знаменитая Эразма Роттердамская съ Меланхто-номъ. Эразмъ въ сочиненш De ratione studii