* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

259 А. А . ИВАНОВЪ. 260 atenie въ к а р т и н е — р а н н о у д и в и т е л ь н ы . Е е нельзя не п р и ч и с л и т ь к ъ п е р в о к л а с в ы н ъ в с т о р в ч е с к и н ъ к а р т и н а н ъ . О коло­ рите говорить иного не приходится, потону что вся картина не приведена въ обшДЙ тонъ, но есть частности, написанныя превосходно. Драпировки все чрезвычайно нату­ р а л ь н ы и полны стиля. П е й з а ж ъ в ы п о л н е н ъ съ н е о б ы к н о в е н н ы н ъ знатемъ дела*... „Въ исторш русской живописи, — писалъ В. Чуйко въ „Новв" 1887 г. (т.т. X I I I — X V , №№ 1, 7, 5, и 9, Мозаика, с. 108 и 110—111, 276, 195 и 329 — 330),—два имени выдвигаются особенно ярко впередъ: Б р ю л л о в ъ и Ивавовъ. Въ наше вреня въ русской художественной критике установился странный и ничемъ не оправдываемый обычай сопоставлять эти два имени, въ ущербъ, разумеется, первому... Ива­ новъ, начавпий и вакончивппй свою деятель­ ность позднее (Брюллова), — натура созерца­ тельная, глубокая, страстно увлекавшаяся идеей, —представляеть явлеше, до такой степени обо­ собленное, одиночное, что между нимъ и Брюлловымъ не можетъ быть никакого сравнеихя. О д и н ъ н р е д с т а в л я е т ъ с о б о ю ч и с т а г о ху­ дожника, хотя, можетъ быть, н поверхн о с т н а г о , но с ъ б о л ь ш в м ъ т в о р ч е с к и м ъ даромъ; другой— с о з е р ц а т е л ь н а г о мечта­ т е л я , б е з ъ т в о р ч е с к а г о д а р а , х о т я глуб о к а г о по з а д а ч а м ъ и т р е б о в а н 1 я м ъ . Б р ю л л о в ъ , былъ, конечно, до известной сте­ пени условенъ,—кань было въ то время условно все искусство на Западе Европы: онъ усвоилъ себе npieubi и технику, доведенные до совер­ шенства ва Западе, и, не желая быть главою новой школы, п р о с т о б ы л ъ т а л а н т л и в ы м ъ х у д о ж н и к о м ъ . И в а н о в ъ , напротивъ того, задавался более серьезными целями: онъ ду­ м а л ъ о р е ф о р м е , коренной реформе въ искус­ стве. Б р ю л л о в ъ , какъ натура въ высшей сте­ пени художествеввая и реальная, довольство­ вался темъ, что в о с п р о и з в о д и л ъ к р а с и в о е в ъ п р и р о д е , а И в а н о в ъ , натура по преиму­ ществу созерцательная, даже мистическая, бо­ лее углублялся, и с к а л ъ в ы р а ж е н i n не внеш­ ности, а в н у т р е н и н х ъ , д у ш е в н ы х ъ д в и ж е Hift. Тургеневъ еще въ конце 60-хъ годовъ очевь иётко определилъ вакъ Брюллова, такъ и Иванова ...Характеристика эта — очевь вер­ ная въ общемъ—не исчерпываете, однако же, вадачъ Иванова. З а д а ч и э т и и н е ю т ъ о г р о м ­ ную в а ж в о с т ь не д л я о д н о г о л и ш ь рус­ с к а г о и с к у с с т в а : оне захватываютъ собою самые существенные вопросы современной эсте­ тики и т*всно связаны,—можно сказать органи­ чески,—съ самою жизн1Ю Иванова, съ психнческимъ процессомъ его мысли и чувства, съ его работами. Жизнь Иванова объясвлегь эти задачи и, наоборотъ, задачи объясниютъ жизнь художника. Такъ что, неинтересная въ смысле внешнихъ собьгпй, э т а ж и з н ь п р е д с т а в ­ ляеть громадную важность вообще для HCTopin с о в р е м е в н а г о и с в у с с т в а . . . Не­ обходимо заметить, что матергалы бюграфш Иванова, имеющееся въ русской литературе, далеко не богаты н почти совершенно молчать именно о техъ фактахъ и обстоятельствахъ, которые вмеюте особенную важность при опре­ д е л е н а развита художника". Излагая далее живнь нашего художника, главнымъ образомъ на основанш воспомннан!й о немъ разныхъ лицъ въ издавш М. П. Бот­ кина, критикъ замечалъ, между прочимъ, по новоду взаинныхъ отношешй Гоголя и Ивавова: „Исторвя пснхичесваго разви/пя Гоголя почти протпвуположив развит! ю Ивавова. Въ то время какъ Гоголь, если не отъ невер1я, то во вся­ ком ъ случае отъ индифферентизма, все больше и больше склонялся къ вере, нова въ концу жизни инъ не овладелъ полный мистнцизмъ,— Ивановъ, напротивъ, отъ простодушной, ио глу­ бокой веры гаелъ, процессоиъ умственной ра­ боты, если не къ неверш, то въ индифферен­ тизму. И тутъ-то, главнымъ образомъ, находится трагическая черта въ жизни Ивавова, вакъ и въ жизни Гоголя. Велики! писатель подъ конецъ жизни отрицать свов сочинешя, хотелъ уничтожить свое прошлое и выпустнлъ знаме­ нитую „Переписку съ друзьями". Ивановъ же, глубоко преданный хриспанской идее въ пер­ вую половиву своей жввви, посвятввши ей почти 20 летъ труда, ycniift, творческаго духа, чтобы воплотить ее въ велвкомъ художествевномъ произведен in, вдругъ увиделъ, что псе его прош­ лое—одно лишь заблуж/ieHie и что его картина есть только свидетельство этого ааблуждешл1 Не трагизмъ ли это? Но нельзя забывать, что во время пхъ сблнжешя Ивановъ находился въ релипозномъ перюде, и влхяни! Гоголя, ко­ торый уже клонился къ мистическому м!ровозэренш, не могло не быть. Разладь между нвни начинается именно съ той минуты, когда Ивановъ, во время 1848 г., начать отрешаться отъ хриспанской идеи, когда сомнешя, которыя, вероятно, и прежде были у Иванова, овладе­ вали все больше и больше его душой. Туте уже в н я ш е Гоголя оказалось бевсильно и отношенья