* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

445 ДОБРОЛЮБОВЪ 446 скаго времени. Объ эти статьи пм-Ьготъ такля без- нечно, генетической связи между обоими вождями спорныя ваучныя достоинства, что съ уважешемъ новая поколешя, но уже одно безграничное увацитируются историками литературы самыхъ разно- жеше Д. къ Пушкину покаэываетъ, что нетъ ни­ образныхъ направленШ. Но почему-то до сихъ поръ какой возможности устанавливать между ними не обращено внимаше специальной критики на три связь сколько-нибудь тесную. Въ полную противо­ болышя статьи Д., посвященныя «Исторш Петра положность Писареву, который мечталъ о проводяВеликаго» Устрялова. Онъ въ высшей степени за­ щемъ симпатичные ому идеалы публпцпстическомъ мечательны по яркому подбору фактовъ, доказы- и с к у с с т в е , Д. своими статьями клалъ основашо вающихъ, что реформы Петра вовсе пе были та­ исключительно публицистической к р и т п к е. Но кимъ внезапнымъ и наспльственнымъ лвлешемъ, художника, а только критика онъ провращалъ въ какъ это мнопе думали, что оне были только эф­ публициста. Въ искусстве онъ прямо п р е с л е д о ­ фектны мъ эавершешемъ медленная, но весьма в а л ъ разсудочную тенденщозность; онъ, напр., устойчивая процесса «европеизировашя» Pocciu, отказался разбирать «Тысячу душъ» Писемская, начавшаяся еще въ X Y I в. Въ настоящее время, потому что ему казалось, что въ ней содержаше когда длинный рядъ изследовашй иноземная вл1яшя п р и г н а н о къ известной идее. Д. требовалъ отъ на до-петровскую Русь совершенно, можно сказать, литературнаго произведешя исключительно одного: подорвалъ петровскую легенду, статьи Д. уже ничего жизненной п р а в д ы , которая давала бы возмож­ особенная собою не представляютъ; но въ 1859 г. ность смотреть на него съ полнымъ довер1емъ. нужно было иметь большую проницательность, чтобы Искусство, следовательно, для Д. нечто вполне нзъ груды почти сырогаматершла, собранная Устря- самодовлеющее, лишь постольку интересное, по­ ловымъ, вывести эаключешя, далеко расходивпплся скольку оно самостоятельно. Полная неоснователь­ съ господствовавшпмъ взглядомъ. Большое значеше ность обвинешй Д. въ разрушеши искусства стаимела въ свое время и статья Д. о Роберте О вене. нетъ еще очевиднее, если обратиться къ фактиче­ Въ 1857 г. Д., окончивъ институтъ и не получпвъ скому разсмотрёнш того, что именно въ сфере •золотой медали только пзъ-за враждебная къ нему русскаго искусства онъ раэрушилъ. Да, дутыя ре­ отношешя Давыдова, окончательно примыкаетъ къ пу тащи графини Ростопчиной, Розенгейма, Бене­ «Современнику»; редкая книжка журнала выхо­ диктова, Соллогуба Д. действительно раэрушилъ дить беэъ его статей или рецензШ. Первая изъ своимъ остроумнымъ высмеивашемъ. Но не съ болыпихъ' статей 1857 г.—«О значенш авторитета именемъ ли Д. теснейшпмъ образомъ связана слава въ воспитанш»—открываете собою целый циклъ двухъ крупнёйшихъ представителей «эстетическая» общественно-педаятнческихъ статей Д., которыя все поколешя 40-ыхъ годовъ? Кто больше Д. способпочти вызваны деятельностью Ппрогова. Д. сначала ствовалъ славе Гончарова знаменитою статьею: относился къ автору «Вопросовъ жизни» съвелнчай- «Что такое Обломовщина»? Только благодаря Д. шимъ уважешемъ,въ успехе книги Пирогова усматрп- былъ раскрыть тотъ глубошй смыслъ, который валъ «глубок!it, святой смыслъ» и въ первой своей таился въ романе, такъ полно отразившемъ жизнь статье только логически раэвивалъ некоторый изъ крепостной Россш. Толковаше, данноо Д. въ мыслей знаменитая ученаго. И во второй статье, по­ «Темномъ царстве» проиэведешямъ Островская, священной Пирогову, появившейся значительно позже кое-кемъ оспаривается; но никому еще не пришло (1859), Д. все еще въ высшей степени сочувственно на умъ оспаривать тотъ фактъ, что именно «сви­ къ нему относился. Но именно въ техъ самыхъ по- стуны- Д. соэдалъ Островскому настоящую всерос­ хвалахъ, которыми Д. осыпалъ Ппрогова, и крылся сийскую славу, которую были беэсильны ему доста­ источникъ позднейшпхъ на него нападешЙ. Глубоко вит^ его ближайппо литературные друзья по сла­ долженъ былъ огорчиться Д., когда прославленный вянофильствовавшему «Москвитянину». Въ «Тем­ имъ врагъ «виляшй» и уступокъ «конвенансамъ» номъ царстве» и «Что такое Обломовщина» та­ вдругъ сделалъ уступку рутинной педагогике и въ ланта Д. достигъ своего кульминационная пункта. пзданныхъ имъ «Правилахъ о проступкахъ и на- Особенно замечательно по силе даровашя «Темное пазашяхъ ученпковъ гпмнаэМ Шевскаго округа»— царство», стоящее совершенно особнякомъ не правда, съ разными оговорками—узаконилъ сечеше. только въ русской, но и въ европейской критиче­ Страстно преданный делу, а не лицамъ, неумоли­ ской литературе. Это уже не служебный анализъ, мый рнгорнстъ, Д. ни одной минуты не сомневался а совершенно самостоятельный, чисто-творчесшй въ томъ, какъ ему поступить съ вчерашнимъ сво­ синтезъ, пзъ разрозненныхъ чертъ соэдавшШ пора­ имъ кумиромъ. Онъ пншетъ громовую статью про­ жающее своею стройностью логическое построеше. тивъ Пирогова, озаглавленную: «Bcepocciflcitifl Самъ Аполлонъ Григорьеву десять летъ ходившей иллюзш, разрушаемый розгами» п не обинуясь кругомъ да около Островская, путаясь въ мистиназываетъ шевское ce4eHie «злодЬяшемъ».—Къ ческихъ отвлечешяхъ и уэко-кружковыхъ тол кова1857 г., когда Д. весь отдается журнальной работе, шяхъ, былъ ослепленъ светомъ, брошеннымъ на относится 'первая большая статья его на чисто- творчество его кумира человекомъ противополож­ литературную тему—о «Губернскнхъ очеркахъ» ной Островскому «партш». Но въ томъ-то п дело, Щедрина. " Это уже типичная добролюбовская что высокое одушевлеше и пламенное неядоваше, статья «по поводу», где авторъ разбираемая проникающее «Темное царство», Д. почеринулъ но произведешя остается почти въ стороне, п вся за­ въ приверженности къ тому ИЛИ другому литератур­ дача критика заключается въ томъ, чтобы на ному кружку, а въ глубокомъ гуманномъ чувстве, основаши матер]ала, данная произведешемъ, об­ пронпкавшемъ все его существо. Оно-то ему и судить услов1я нашей общественной жизни. Про­ дало ту прозорливость сердца, съ помощью кото­ тивники Д. усматриваюсь въ такомъ npiene пол­ рой ему удалось нарисовать потрясающую картину ное разрушсше эстетики и упразднеше искусства. самодурства, приниженная безправ!я, душевнаго Они смотрптъ на Д. какъ на одного изъ родона- мрака и полнаго отсутсшя п о н я т о человечсчальннковъ того крайне-утплнтарнаго взгляда на скомъ достоинстве, въ своей совокупности образуюискусство, до котораго дошли позднее 60-е годы щихъ Mipb, заклейменный Д. именемъ «темная въ лице Писарева. Въ этомъ, весьма распростра- царства». Есть еще целый рядъ другихъ писателей, ненномъ поннмаши добролюбовскаго метода кроется которые тоже ничего, кроме с а м а я теплая привета, полнейшее недоразумение. Нельзя отрицать, ко­ не встретили со стороны Д. Онъ крайне благоже-