* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

321 БОЛГАРСКАЯ ЛИТЕРАТУРА 322 что молено было говорить скорее о фанариОтскомъ, чъмъ о турецкомъ нгъ. Съ удивительной последова­ тельностью и ръдкимъ уменьемъ оно изгоняло сла­ вянсшй языкъ въ богослужения, массами уничто­ жало славянсшя книги, преследовало всякое про­ явление национальной мысли среди болгаръ, доно­ сило властямъ на случайныхъ деятелей возрожде­ ния болгарскаго народа. Оно внушало населешю убе­ ждение въ позорно-ннзкомъ происхождения славян­ ства и въ высоте эллинства, съ презрёшемъ отно­ силось ко всему носившему печать болгарсисой на­ циональности, словомъ, безъ видимой системы, но въ силу близости своей къ городскому населешю ui покровительства местныхъ турецкихъ властей нривело къ систематическому огречению болгар­ скихъ торговцевъ п ремесленниковъ. Гречесшй языисъ въ обиходе, греческая книга въ церкви и вне. ея, греческое письмо даже для болгарскихъ текстовъ. внешшя формы греческой культуры служили признакомъ образованности въ отличиО отъ «хоры» и «хотатисовъ» («неотесанныхъ», «мужпковъ») бол­ гаръ. Названия «грекъ» приобрело нарицательное значеше; болгары должны были скрывать свое про­ исхождеше. Характеренъ фактъ, отмеченный Раковскимъ въ «Горскомъ Путнике»: въ начале X I X в. болгаринъ Златко въ Темешваре именуетъ себя «ср1Хо^е^т)с ёХХт]^ еиго Га^тсроВоо», т.-е. «ДобрОрОДНЫМЪ эллнномъ изъ Габрова». ЧорбаджиЯ-эксплуататоры, которые раньше считались в u агам и народа только въ p экономичесисомъ отношении, теперь считаются вра­ гами и национализма. Протестомъ противъ иноземнаго влиЯнил явились въ Б. литературе историчеше труды съ националистической тенденщей, съ идеали­ зацией прошлаго, бодрящими призывами къ пробужде­ ние и укорами по адресу свопхъ же «отцеругателей». Во главе нсторическихъ работъ по старшин­ ству и по достоинству стоить «ИсториЯ славеноболгарская о народахъ и оцаряхъ и святыхъ болгар­ скихъ» иОромонаха ПансиЯ Хиландарскаго, самоковскаго уроженца. Онъ предпринялъ эту работу «изъ ревности и жалости къ роду своему болгарскому», быть-можетъ, по примеру сербскаго историка 1ована Ранча, въ 1758 г. бывшаго въ Хиландаире, иппсалъ «на пользу роду нашему болгарскому»; съ большими трудами собиралъ изъ различныхъ книгъ «деяния рода болгарскаго» и посвятплъ темъ, «кто любить родъ свой и отечество болгарское, кто любовно желаетъ зпать о роде своемъ н языке». Много разъ укоряли болгаръ сербы и греки въ томъ, что нетъ у нихъ своей «ИсториЯ», н съ целью положить конецъ этпмъ укорамъ и насмешкамъ, съ целью возбудить национальную гордость въ униженныхъ сородичахъ, написалъ Пашяй «Историю». Съ гордостью опровергаете опъмнешемоскалей, южно-русовъ и сербовъ,оудто они первыеприняли славянсшя письмена и крещение, идеалнзуетъ болгарскихъ царей, преувеличиваете ихъ подвиги, съ грустью и зъ намеренно мрачныхъ краскахъ гово­ рить о современномъ ему положении болгаръ, оче­ видно, съ целью задеть самолюбия читателей и воз­ будить национальное самосознание, настроить про­ тивъ греческаго гнета и заронить мысль о необхо­ димости и возможности политическая освобожде­ ния. Поэтому правъ новейпн'й историкъ, который смотрнтъ на ПансиЯ какъ на вдохновеннаго обще­ ственнаго деятеля, для чего «у него были все необ­ ходимый исачества: преданность своему народу, про­ никновение въ условия общественной жизни, прозор­ ливость, а также агитаторски^ даръ, проявленный въ его пламенномъ и убъднтельномъ слове». Такъ его «Историю» понимало новое поколете; пере­ писчики давали ей торжественныя назвашя «Дар­ ственника (хиландарскаго)» или «Цароставника», Новый Э.чщниоисднчсскш Словарь, т. V I I . советовали переписывать ео, «да будетъ вамъ на пользу, болгарамъ на похвалу, а грекамъ на пакость». Друпе посылали еще более энергич­ ный угрозы по адресу грековъ, которые «за свое дело и безеовестность восприЯмутъ мзду отъ Бога»,— усиливали неблагоприятные отзывы ПансиЯ о сербахъ н даже превращали ихъ въ «хулителей закона БожиЯ». За ПаисиЯмъ слёдуетъ длинный рядъ про­ должателей, начинал съ тъхъ коыппляторовъ, кото­ рые въ основу своихъ работъ клали его «Истоpiro», дополняли иэъ другихъ источниковъ, коечто изменяли, и, кончая переписчиками, относив­ шимися къ делу не механически и вносившими въ текстъ или собственный изменения, И И заметки Л читателей,наполяхъ своихъ оригиыаловъ. Они скорее, чемъ самъ авторъ, кстати воспользовались фантастическимъ гербомъ Болгарии («болгарешй левъ») и такимъ же портретомъ болгарскаго царя Ьаина, съ сербскими четверостишиями патриотическая со­ держания (взяты изъ печатной «СтематографиЯ» уро­ женца зап. Болгария и принадлежащая сербской литературе художника Христофора Жефаровича, Вена, 1741). Что ви1дную роль въ книге ПаисиЯ игралъ языисъ, объ этомъ свидетельствуетъ нераспространен¬ ность аналогичная труда другого аеонская иОромо­ наха, Спиридона. Написанная въ 1792 г. его «ИсториЯ во кратце о болгарскомъ народе славенскомъ» от­ мечена не меныпимъ подъемомъ и идеалиэащей прошлаго, литературна и красива, съ ббльшимъ количествомъ известия, проникнута жалостью къ народу, некогда «царскому и патриЯршескому», и а теперь пришедшему въ забвение. Въ преди­ словия къ составленной имъ службе ОеодосиЪ, патриЯрху Тырновскому, Сппридошй возмущается темъ, что «греки, иноплеменни суще, прияли сего преподобнаго во святыхъ, болгари же, единоплеменни суще, въ забвение предали. О тьма, о сле­ пота болгарсисая!». Но славяно-русский языкъ его «ИсториЯ», характерный для всей школы ПаисиЯ Величковскаго, обрекъ ее на сохранения въ един­ ственной рукописи, притомъ автографе; правда, заимствования изъ нея попали въ переработки КНИГИ ПаисиЯ, но уже на болгарскомъ языкъ. Часть компиляций анонимна; въ некоторыхъ не упоминается имя ПаисиЯ, въ некоторыхъ онъ наэванъ уже «некото­ р ы м и . Оне и простыл коти свидетельствуюсь о томъ, что «ИсториЯ» болгарскаго народа, написанная съ нащоналистической тенденцией, явилась во-время,охотни читалась, раситространялась, будила мысль. Съ этой точки эретя ПаисиЯ действительно ванимаетъ цен­ тральное место среди писателей ранняя возрожде­ ния н составляетъ эпоху въ псториЯ духовная про­ буждения болгаръ, но все-таки не «История» его и другихъ характеризуете новый периОдъ въ развития Б . литературы, и более правильно смотреть на нео исакъ на самый яркий эннзодъ. Заметно пробу­ ждается интересъ къ прошлому; рядъ книжны хъ и полукнижныхъ болгаръ ведетъ записи о современныхъ имъ событилхъ въ надежде передать ихъ потомству. Авторовъ такихъ «летописей» из­ вестно несколько. ПредставляющиО второй моментъ въ болгарской историОграфиЯ труды ЮриЯ Венелина имели въ русскомъ оригинале такое лее огромное влиЯше на передовыхъ деятелей возрождения, какъ позднее, въ переводе, на простыхъ читателей. Подъ влиЯшемъ Погодина, студентъ-медикъ московскаго унив., уроженецъ сев. ВенгриЯ, полурумынъ Венелинъ уже взрослымъ случайно знакомится съ болгарами въ БессарабиЯ, отдаете нхъ возрождешю все свои силы, пишете и издаете изеледоваше: «ДревниЯ п нынешше болгаре въ политическомъ и релииозномъ ихъ отношешй къ россиннамъ» (М., 1829). Первая 11