* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

133 АВГУСТИНЪ 134 теперь понято какъ система пророческихъ и прообразовательныхъ символовъ пришествия Спасителя, и ВетхШ Зав'ьтъ внутренно объединился съ Новымъ. XpucTiancTBo представлялось мысли А. созвучнымъ съ платонизмомъ, толысо-что. спасшимъ его отъ крушешя. Рядомъ съ книгами платониковъ А. сталъ изучать творешя ап. П а в л а . Среди такого •сочеташя духовныхъ вл1яшй насталъ моментъ «обращешл», т.-е. созрело решеше креститься. Реаль­ ная обстановка, въ какой совершился велишй актъ, закутана туманомъ. Въ ранныхъ сочинешяхъ А. не говорить о немъ прямо. Въ поэднихъ воспоминат я х ъ «Исповеди» ему придана окраска чудеснаго божественна™ вмешательства. Мысль равсказа { C o n f . УШ, 12) такова: А. разумомъ готовь былъ къ пришгию истинной релипи, но ветхая природа, запятнанная грт.хомъ, нулсдалась въ обновляющей помощи свыше. Въ немъ боролись две воли—старая, плотская, злая, и новая—духовная, добрая. Вторая не могла победить первую, и раздоръ между ними являлся источникомъ невйроятныхъ терзашй, въ кото­ рыхъ сердце истекало кровью. Разъ, когда А., рас­ простертый въ саду подъ смоковницей, тонулъ въ потокахъ отчаянныхъ слезь, онъ услыщалъ нежный д'ЬтсюЙ голосокъ, напевавшШ необычайныя слова: «возьми, читай!» (tolle,lege). А. почувствовалъ знам е т е Бож1е, открылъ книгу ап. Павла и прочпталъ: «Облекитесь въ Господа нашего 1исуса Христа и попечешя о плоти пе превращайте въ похоти» (Къ Римлянамъ, X I I I , 14). Вера въ благо­ датное Д'вйств1е Провидешл дала силу побороть грехъ, и онъ, просветленный, радостный, рвшцлъ войти въ лоно истинной веры и церкви, о чемъ сообщплъ Моинике, которая въ восторге возславословпла Бога. Въ раэсказе нетъ психолегической фальши. Трагическая натура А. должна была пере­ жить окончательный переломъ, какъ бурный кризпсъ, и вера въ реальность видешй не противоре­ чила его взгляду. Но, вполне естественно, фактъ этотъ всплылъ въ воспоминашлхъ у него лишь позже. На деле, пужно думать, conversio осуществилось по­ степенно при созвучномъ взаимодействш началъ философски-идейнаго и мистическп-релииознаго. А. отказался отъ профессорскаго призвашя, сославшись на болезнь, на самомъ же деле убедившись въ суетности рпторическаго просвещешя, пылая желашсмъ получить досугъ, чтобы углубиться въ фило­ софское познаше и отдаться достойному мудреца безкорыстному созерцашю истины. Что раньше было особенно дорого, потеряло цену въ свете открытой умомъ вечной цравды и охватившихъ сердце высшихъ релииозныхъ интуищй. Передъ осенними каникулами 386 г. А. удалился въ виллу друга своего Верекунда — C a s s i c i a c u m , гдъ провелъ несколько мёсяцевъ въ чудной гармонш духа, общаясь съ матерью, сыномъ-юношею Адеодатомъ (котораго подарила ему покинутая подруга), братомъ Навииемъ, другомъ Алишемъ, любимыми учениками Трпгепемъ и Лиценйемъ и некоторыми другими. «Кассищакская пдн.шл» была однимъ изъ счастливейшихъ моментовъ ясизнп А. Тутъ въ пла­ тонизме была достигнута кульминащя того идейнаго увлечешя, которое некогда вдохнулъ въ А. Цнцеронъ. Найдена настоящая родная духу, философ1я 1 ? Вилла Верекунда оказалась очаровательнымъ npiютомъ среди живописнаго края, съ комфортабельпымъ домомъ, обширнымъ паркомъ, лугами и рощамп. От­ шельники любовались природой, наслаждались п о коемъ и дружбой, занимались хозяйствомъ, играми, по33iero (Веришй изучался систематически, разбирались и собственный произведетя), но,главнымъ обраэомъ, )илософ1ею, для которой А. всёхъ и собралъ сюда «in philosophiae gremium confugere», C o n t r a Ac. I , 3), веруя, что она приведетъ въ безопасную, сладостную гавань («philosophiae tutissimus i u c u n dissimusque portus», ibid. I I , 1). Беседовали о (vera, germana philosophia); для служетя ей осно­ вано духовное братство, лшзнь такъ устроена, что молено было всё силы отдавать радостному долгу познашя, идя по ясному пути и потому не испы­ тывая мукъ неведешя. Кассищакское уединеше не было суровымъ монашеекпмъ отказомъ отъ Mipa, а вдохновеннымъ «тускуланскимъ» бытрмъ, полнымъ деятельной работы для определешя целей жизни. высокихъ вопросахъ подъ сенью развесистаго де­ рева, или въ уютномъ зале термъ, за трапезою (symposion). Картина сливается съ обраэомъ жизни античныхъ искателей мудрости—Сократа, Платона, Цицерона, Сенеки. Настрой души дерлсался возвы­ шенный. А. объявилъ достойными познашя лишь два объекта: Бога и душу. Философ1я не отделялась отъ релипи. То была фаза наиболыпаго проникновешя гешя А. платонизмомъ. Важно отметить, что внесено было греческимъ пдеализмомъ въ его Mipoвоззреше. (Нео)платонизмъ внушплъ ему, говоря во­ обще, веру въ возможность открыть высшую истину и указалъ путь къ ней. Отъ него научплся А. пони­ мать духовное, т.-е. чистое б ь т е (истинную суб­ станцию) и, стало-быть, познавать природу* бонеества. Въ немъ же онъ нашолъ средство примирить казав­ шееся неразрешнмымъ противореч!е мелсду добромъ и зломъ, уразумелъ последнее не какъ самостоятель­ ное начало (по-манихейски), а лишь какъ отрица­ тельную сторону добра (нетъ въ Mipe чистаго зла, есть лишь ослаблеше блага вследств1е и по мере удалешя отъ его первоисточника), а зло въ чело­ веке понялъ какъ уклонеше свободной воли его отъ Бога (удалеше отъ истиниаго быня къ бытпо несо­ вершенному, къ пебытпо). Идеалистичесшй монпэмъ Платона вытеснилъ изъ ума А. манпхейсшй матер1алистичес1ай дуализмъ. Талсе Платоновафилософ!я показала ему связь между познашемъ и этичеекпмъ усовершенствовашемъ (истиною н благомъ), нрав­ ственную чистоту, какъ необходимое условт самого философствовашя (это—до-хриспанешй источникъ его аскетизма: нравственный ригоризмъ и цт»лоMyApie мудреца). Платонизмъ же далъ А. богатое обосноваше одной изъ особенно мучившихъ его проблемъ о беэсмертш души (вечность разума тре­ буетъ вечности и его носителя и седалища—души). Платонизмъ въ идее «логоса», мудрости БОЛЕЬСЙ, всем1рнаго разума, какъ бы посредника между Богомъ и человекомъ, вручилъ ему и могучШ оргапъ соединения (построилъ мостъ) мелсду релиноэною философ1ею античпаго Mipa и христГапскою верою (платонизмъ, думалъ онъ тогда, толсественъ съ хрнспанствомъ). Наконецъ, изъ спасшагр его учешл онъ почерпнулъ руководящей прииципъ, что самопознаше есть источнцкъ MiponosiiaHin и богопознашл: отсюда и выработалась гносеолопя А., «мета­ физика внутренняго опыта» ( В и н д е л ь б а н д ъ ) , которая вывела его на твердый берегъ ведешя изъ моря сомнешй, убедила его въ были Mipa (макро­ косма) изъ факта б ь т я душн человека (микро­ косма), ея чувствъ, воли, но особенно мысли и ея достоверности, дала ему предварить д е к а р т о в с к о е—«cogito, ergo sunu.—А. понялъ, что далее въ обыденной жизни, рядомъ съ руководительствомъ разума, требуется въра въ опытъ другйхъ; темъ бо­ лее открылась ему необходимость веры, какъ источ­ ника релипознаго познашя тайнъ Mipa. Предстала власть откровешя (это—вл1яте хриспанскихъ дру­ зей). А. проникался увааеешемъ и передъ авторитетомъ церкви (это—уже католическое вл!яше Амвро-