* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

АКСИОЛОГИЯ Главным вопросом, определяющим теоретические ориентации ан тичной мысли, был вопрос о том, что следует понимать под Благом — Высшее ли Благо, Благо ли как таковое или же то, что практически наи более полезно и возвышенно (напр., по Эпикуру — дружба). На этом основании складывается целый спектр понятий, в которых идея Блага получает свои существенно различающиеся, «частные» смысловые ха рактеристики, среди которых обсуждаются и «спокойствие», и «цель», и «прекрасное», и «истина». В этом же ряду, ничем принципиально не выделяясь, вплоть до стоиков, стоит и «почитаемое» (axia). Ценност ное отношение, которое начинает складываться в условиях античности на уровне повседневности, было скорее психологическим, нежели ду ховным феноменом, — своеобразным «голосом благоразумия» в слож ном противоборстве двух устремлений — к личной пользе (выгоде) и к исполнению некоторой социальной нормы (долга). Говорить о едином ценностном мире в условиях античной эпохи еще не приходится: даже идея Логоса, казалось бы, синтезирующая множество смыслов, вплоть до первых вв. н. э. не захватывает всей сферы человеческих устремле ний. Когда же это происходит, античная мысль находится уже на зака те, а сама идея Логоса подхватывается христианством, становясь сло вом и вечной мыслью Бога, творящего мир и человека. В III—V вв. н. э. в Западной Европе происходит радикальная ломка основ греко римской цивилизации, смена метафизических ориентиров и переоценка жизненных ценностей. Потребностью времени стало ут верждение в жизни социума новой, более обширной нежели полис и более гибкой по своим возможностям формы объединения людей — этнокультурной общности, ориентированной на веру. В центре мировоззренческой парадигмы зарождающейся средневе ковой эпохи оказывается идея единого Бога. Античный космоцентризм с его идеей вечно сохраняющегося бытия сменяется абсолютным тео центризмом и его верой в творение мира «из ничего». На смену идеалу человеческой мудрости, ориентированной вовне и жаждущей постичь сверхчувственную структуру бытия и единое в своем многообразии благо, приходит идеал божественной мудрости, непостижимой по свое му существу и творящей бытие и самого человека свободным актом благодати. Этим актом человек ставится во внутреннее отношение к Богу, открытое божественному слову и потому обладающее не только телом и душой, но и духовностью. Кроме идеи творения, в метафизику Средневековья входит еще и учение о Троице и доктрина грехопадения. Средневековый Запад возник не просто на развалинах греко римской цивилизации, но и из переживания множеством сменяющих друг друга поколений тех глубочайших страданий, которые сопровождали этот процесс, порождая чувство трагической безысходности. Христианство избавляет верующих от этого чувства благодаря соединению трех идей: 1) Бог с точки зрения христианства создал все благим и для блага, в том числе свободную волю людей, способных не только разумно рас 7