* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
101 Тургенев. 102 В 70-х годах не прошел для Т. бесслед четыре года (1863), Т. с ужасом коп но также Ренан, в частности как ав статировал, что над ним все время тор «L'eglise chr6tienue». Однако, жизнь тяготели «какие-то вечные, неизмен больше учила Т. философии, чем кни ные, но глухие и немые законы». «Ни ги мудрецов. Личные и социальные чтожество, ничтожество!» вот крик боли, переживания естественным образом который не может не вырваться у мы сплетались с общефилософскими дума слящего человека. Пессимизмом почти ми о жизни человеческой. Пережива безнадежным веет от очерков «Доволь ния эти, как мы могли убедиться из но» (1864). Ужасна жизнь и в тех прояв всего предыдущего, таковы, что не лениях, где она зависит от воли че могли способствовать сохранению ловека, История полна войн, казней спокойно-светлого взгляда на жизнь- и бунтов. Жалко смотреть на «весь В самых ранних произведениях Т., на земной шар с его населением, мгно чиная с поэмы «Стено», уже звучат венным, немощным, подавленным ну скорбные мотивы, родственные байро- ждою, горем, болезнями, прикованным новским и лермонтовским. Молодого к глыбе презренного праха». Кошмар поэта мучительно тревожат «тайны ные сны тревожат Т. («Конец света», бытия». В 1859 г. Т. сделал характер 1878). Так жизнь предстала пред Т. в ное признание в письме к гр. Ламберт трагическом облике. Душевная трево «Мне не то, чтоб скучно или грустно га поднимается до мировой скорби* но вот что я чувствую теперь: страст Музыкальная душа художника жаждет ное, непреодолимое желание своего стройной гармонии, а наталкивается гнезда, своего home а, вместе с созна на хаос; любит эстетический покой нием невозможности осуществления аполлоновской красоты, а видит во моей мечты, — и в то же время при круг себя бушевание дионисовской сутствие постоянной мысли о тщете стихии. Потрясенный этим зрелищем, всего земного, о близости чего-то, что он не в состоянии уловить ритма в я назвать не умею. Слово; смерть — дисгармонии; ему невнятна «скрябин одно не выражает вполне этого чего- ская» музыка тогдашней жизни, й во то, а потому обращение к богу—-ря вселенной не нашел он разумной це дом с порывами на заповедные зеле лесообразности. Не ощущал он и кос ные луга». Так в один клубок сплета мического ритма. Философия жизни ются личное и общее, тоска по лично¬ Т. —философия сердца, сердца чутко му счастью и мировая скорбь. Призрак го, но не стойкого, напуганного жизнью смерти реет перед глазами. Неведо в период исторического перелома. мое «что-то» вносит в жизнь трагиче Если бы подобная философия опре ский момент. Это «что-то» есть нераз деляла собою все бытие Т., то положе решенная тайна человеческой жизни, ние было бы безнадежным. Этого, од инстинктивный страх за нее и за се нако, не было. Он жил интересами кон бя. Хочешь-не-хочешь, а нужно при кретней действительности, творил, как знать существование в жизни каких- художник, и пил из кубка жизни, как то еще неведомых человеку сил, чего- живой человек. Потому что, наперекор то иррационального и мистического, всему, «человеку хочется существовать, В 1860 г. Т. интересуется заседанием он дорожит жизнью, он надеется на медиумов. В ряде произведений —«Со нее, на себя, на будущее» («Завтра! бака» (1864), «Стук . . стук» (1871), завтра!» 1879). Вне жизни—нет челове «Сон» (1878), «Песнь торжествующей ка. Т. любовался каждым проявлением любви» (1881), «Клара Милич» (1882) — красоты и силы, особенно в людях показал Т. присутствие неотвратимых Зная цену жизни, он умел находить сил, которые вторгаются в жизнь че в ней поэтические стороны. Во всяком ловека. Человек находится в зависи случав он не только видел страшные мости и от слепой, безжалостной при сны о конце света, но и грезил о свет роды и от судьбы, которая «черствой лом, лазурном царстве, где будет все, рукой» «строго и безучастно ведет ка что нужно для «неувядаемого рая»г ждого из нас». Оглядываясь в день красота, молодость, женщина, любовь, своего рождения на прожитые сорок цветы и музыка. Это—мечта Т., его иде4 И—X*