* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

613 М. П. ШЕБАЛИН. 614 Кару прибыл в конце 1885 г. При ликви­ дации Карийской тюрьмы в 1890 г. переве­ ден в Акатуй. В 1891 г. из Акатуя обратно на Кару в вольную команду. На поселении в Чите сперва занялся уроками, а потом служил на ж. д. Обзавелся семьей и за неимением средств вернуться в Россию окончательно засел в Иркутске. С выхода на поселение начинается собственно „обы­ вательское житие", никакого интереса не представляющее, а посему заканчиваю. Прибавлю несколько слов о судьбе упо­ мянутых в этом очерке лиц. Немоловский умер в Шлиссельбурге. Компанец, будучи студентом Петербургского университета, был арестован за пропаганду среди рабо­ чих, сослан в Сибирь, где и умер. Галуш­ кин умер в Киевской тюрьме от чахотки. Ливийский был осужден киевским воен­ ным судом, кажется на 10 л. каторги, и умер в Киевской крепости. Судьба осталь­ ных лиц мне неизвестна. Шебалин, Михаил Петрович *). V. Родился я в 1857 г. в дер. Новоселки Казанск. губ. Лаишевск. уезда в семье не­ богатого помещика. Отец мой, ярый сто­ ронник освобождения крестьян, служил ми­ ровым посредником по первым выборам, заслужил немилость дворянских кругов за свою деятельность, направленную в пользу крестьян, и, после того как его забаллоти­ ровали при выборах на 2-е трехлетие, при­ нужден был искать службу в других губер­ ниях. Уже по назначению министерства, а не по выборам, он служил в Гомеле и за­ тем в Подольской губ. мировым посредни­ ком. Т. обр., детство мое прошло в деревен­ ской обстановке, сначала великорусской, а затем украинской деревни, среди ее ин­ тересов и разговоров о деревенских, „кре­ стьянских" делах, которые вторгались не­ избежно в наш семейный обиход через отца—мирового посредника и его сослу­ живцев и клиентов, посещавших вас. Забравшись в кабинете отца в укромный уголок, я незаметно присутствовал иногда при разборе крестьянских дел, при докла­ дах старшин, старост и писарей. Некоторые дела не могли не врезаться в память даже 7—8 летнего мальчика по своей шумности и яркости: когда, например, шумная толпа пеших и конных возбужденных людей позд­ но вечером вваливала к нам на двор, требуя разбора их спора о „потраве", или когда многолюдный сход шумел, упрямился и не хотел принять какую-то меру, несмотря на все убеждения моего отца, что это за­ конно и необходимо. Все это, а также рас' '' Автобиография написана в декабре 192S г. в Мо­ "•) скве. сказы отца в моем присутствии о „волне­ ниях" крестьян, в частности о т. наз. „Бездненском деле" (Антона Петрова), хотя мало еще осознавалось, но все-таки оста­ вляло неизгладимый след в душе мальчика, заставляло интересоваться крестьянским де­ лом. Несмотря на то, что учить меня начали очень рано и языкам, и музьусе, и танцам, деревенская обстановка давала мне много простора, да и домашняя наша дисциплина не была очень строга: была возможность лазить по деревьям, бегать босиком, ло­ вить не только рыбу, но и лягушек, играть и драться с деревенскими ребятами. Так прошло мое детство до поступления в гим­ назию в обстановке деревни, которая, несо­ мненно, укрепила меня физически и дала некоторый материал для будущей идеоло­ гии. В 1869 г. отец окончательно бросил служ­ бу, мы поселились в г. Каменец-Подольске, и я поступил в гимназию, в которую толь­ ко что начали вводить т. наз. классическую систему При моем поступлении в нашей гимназии еще 1 год сохранялась прежняя система (естествен, история, физическая гео­ графия и пр.), но уже в следующем году в III классе был введен греческий язык, и я попал как раз на этот перелом, очень тяжело отзывавшийся на всех учащихся. Но несмотря на это, мое ученье шло не­ дурно, а мальчишеские годы прошли ве­ село и беззаботно. Старая полуразрушенная крепость Ка­ менец-Подольска, расположенная на живо­ писных скалах, представляла много укром­ ных уголков и для игры в мяч и для экс­ курсий в старые башни и темные коридоры и туннели. Самый город, с многими очень оригинальными зданиями старых монасты­ рей, церквей, панских палаццо, вместе с кре­ постью возбуждал во всяком мальчике инте­ рес к истории, к происхождению и судьбе этих толстых стен церквей, дворцов. Населе­ ние города смешанное (украинцы, евреи, ве­ ликороссы), вбольшинстве состояло из еврей­ ской бедноты, ютившейся страшно скученно в центральной части города и в предместье Карвасарах, и представляло даже для случайно проходившего мальчика такие поразитель­ ные картины нищеты, что они оставляли неизгладимый след в сознании и были пер­ вым толчком к размышлению о том, поче­ му не все счастливы в этом прекрасном мире. Как водится, эти размышления натолкну­ ли на „проклятые вопросы", и вот, будучи еще в пятом классе, я пережил резкий пе­ релом от религии к атеизму, от лойяльности к существующему строю к его отри­ цанию. Затем основывается кружок саморазвития И. Л. Шполянским и мною. Этот кружок. 20-