* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

425 В . И. С7Х0МДИП. 426 ЗаЙднера помощник классного наставника произвел обыск и конфисковал сочинения Добролюбова. Это нас возмутило. Я при­ грозил усердному педагогу расправой, если он будет продолжать свой сыск, за что был предан суду педагогического совета и исключен с так назыв. волчьим аттеста­ том. Одновременно были удалены из учи­ лища Зайднер и еще один товарищ. Зайднёр переехал в Николаев, где был аресто­ ван по делу казненного Виттенберга и осу­ жден в 1879 г. одесским военно-окруж­ ным судом на поселение в Сибирь, где и умер. Дальнейшая судьба нашего пропа­ гандиста Энгеля, к которому я навсегда сохранил благодарную память, мне неиз­ вестна. Много позже мне привелось встре­ титься в Иркутской тюрьме мельком с его младшим братом, проходившим этапным порядком в Якутскую область. От него я узнал, что мой первый наставник в социа­ лизме продолжал состоять где-то под над­ зором. Благодаря волчьему аттестату, путь к дальнейшему образованию был бы для меня закрыт, если бы не нашелся среди знакомых моего вотчима один из немногих гуманных педагогов, уцелевших от произ­ веденной министром нар. просвещ. Толстым чистки. Это был директор Севастопольского реального училища Федорченко, рискнув­ ший принять меня в ученики, несмотря на аттестат. Впоследствии он имел из-за этого неприятности в округе, но все же отстоял меня. Пока директором в Севастополе был Федорченко, никому из педагогов и в го­ лову не приходило заниматься сыском и следить за благонадежностью учеников. Большинство учеников 6-го класса считало себя радикалами, многие носили красные рубахи на выпуск под растегнутым мун­ диром и открыто в классе передавали друг другу нелегальщину. Учитель коммерче­ ского отделения (забыл фамилию) препо­ давал политическую экономию „по Марксу". Другой учитель, Козловский, был несо­ мненным революционером и не боялся снаб­ жать нас запрещенными книжками. К со­ жалению, это продолжалось недолго. Фе­ дорченко перевели в Херсон, а затем вскоре уволили в отставку. В Севастополь прислали подтянуть учеников тупого пе­ данта и формалиста Попова. Началось го­ нение на красные рубахи, длинные волосы и проч. Козловский счел за благо переве­ стись куда-то на север, где, впрочем, вскоре был арестован и административно сослан. Все это кончилось грандиозным скандалом. В одну прекрасную ночь уче­ ники выбили камнями буквально все окна в квартире директора. Началось расследо­ вание. Улик не было ни на кого, но подо­ зрение пало на многих и между прочим на меня, хотя я случайно в этом деле не участвовал. Мне и еще двум товарищам дали понять, что нам лучше убраться по добру, по-здорову. В марте 78 г. мы пе­ ревелись в Херсон под крылышко нашего дорогого и незабвенного старика Федор­ ченко. Впрочем, в Херсоне я фактически перестал учиться, так как, побывав во вре­ мя пасхальных каникул в Одессе, я позна­ комился с кружком рабочих, группировав­ шихся вокруг сапожника Ивана Горяинова, и под влиянием последнего решил летом итти с ним в народ поднимать восстание. Я еще раньше, в Севастополе, готовился к этому, проработав все лето в кузне молотобойцем, но от сильного переутомле­ ния заболел, не научившись, как следует, ковать. Мастер просто эксплоатировал меня в качестве дарового молотобойца, не забо­ тясь о моем обучении ремеслу. Горяинов меня очаровал. Он глубоко верил, что на­ род готов восстать и что не начинает вос­ стания из-за отсутствия руководителей. Когда я выразил ему свое сомнение в том, гожусь ли я на последнюю роль, в виду отсутствия у меня знаний, он возразил, что до лета я успею подготовиться, что он снабдит меня книжками: „Сытые и голод­ ные", „Хитрая механика" и другими народ­ ными брошюрами, а также комплектами журнала „Вперед" и газеты „Работник'.— .Выучи наизусть лучшие статьи из „Работ­ ника" и ты будешь превосходным пропа­ гандистом".—„Но ведь мне надо готовиться к экзаменам, я и так запустил учение бла­ годаря переводу в другое училище".—„Ну, это вздор. Время ли теперь зубрить вока­ булы! Бросай к чорту экзамены и готовься к борьбе за народное дело. Сколько у те­ бя с собою денег?"—Я сказал, что около 25 руб.—„Ну, пойдем, купим самое необхо­ димое для нашей будущей работы".—И он повел меня в оружейный магазин и выбрал для меня револьвер и сотню патронов, —„Поезжай в Херсон, стреляй ежедневно в цель, чтобы бить без промаху врагов народа, и читай то, что необходимо для революционера" Мы условились шифрами, адресами. ,Жди моего письма. Месяца через два я тебя вызову, как только дела здесь наладятся, и соберется достаточное число бунтарей". И вот я вернулся в Хер­ сон и объявил своим друзьям, с которыми приехал из Севастополя, что больше ходить на уроки не буду, так как вступил в ре­ волюционную организацию и жду со дня на день вызова в Одессу, но что подроб­ ности сообщить им не имею права. Таким образом, в то время, как товарищи лихо­ радочно готовились к экзаменам, я с не­ меньшим усердием корпел над тяжеловес­ ными статьями Лаврова во „Вперед" и буквально наизусть зубрил народнические бунтарские прокламации. Но вот экзамены кончились; я „по болезни" (вернее, по доброте Федорченко) оставлен на другой