* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

395 АВТОБИОГРАФИИ РЕВОЛЮЦИОННЫХ ДЕЯТЕЛЕЙ 70 — 80 ГГ. 396 теперь, особенно женщине, прожить нельзя, что мне пора уже поступать в гимназию, для чего нужно ехать в Чернигов. Слушая рассеянно эти рассуждения на счет необхо­ димости серьезного учения, которое мне совсем не по душе, веду прежнюю жизнь. Чтобы облегчить для меня резкий переход от старого к новому, сократив учебное время до каникул, мамаша решает увезти меня не с осени, а только после рождествен­ ских праздникоз. Наступает, наконец, и этот крайне тяжелый для меня день отъезда, глубоко врезавшийся в мою память. Встаем очень рано, при огне; лицо у мамаши ка­ кое-то особенное: она очень бледна, серьезна, сдержанна. Такое же лицо, помню я, было у ней при отъезде-- моей старшей сестры в институт, когда он.! подвела девочку к тя­ жело больному, умирающему от чахотки отцу и подала ему образ для благослове­ ния. В то время я была еще мала, но эта жутко-торжественная сценка запомни­ лась. В то утро я туго воспринимаю впе­ чатления. Душа моя как будто застыла. Набирается порядочная толпа провожающих; тройка, запряженная в просторные сани, уже у крыльца; мамаша, одетая по дорож­ ному, усердно молится перед образами, кладет земные поклоны, затем, обернувшись ко мне, благословляет, целует меня, сдержиная слезы. Провожающие тоже крестятся, целуются со мной. Скоренько укладывают пещи, мамаша садится в сани, усаживают и меня. Застоявшиеся лошади с места бе­ рут крупной рысью, и мы мчимся. В го­ роде мамаша устраивает меня в частный пансион для подготовки в гимназию. Она живет две недели в гостинице, пока свык­ нусь с новой обстановкой. Последнюю ночь накануне ее отъезда провожу уже в пансионе.Утром мамаша подъезжает проститься. Опять тяжелая сцена! С мамашей прости­ лась довольно спокойно, но когда зашел Иван, я, повиснув у него на шее, так вце­ пилась, что с трудом от него оторвали. Все кончено, они уехали. Со мной все лас­ ковы, успокаивают меня, а я все плачу, плачу без конца. Я так много потеряла. Резкая перемена в'жизни дурно повлияла на мой характер: из доверчивой и общи­ тельной, какой была в деревне, я стано­ влюсь замкнутой, робкой, застенчивой, чему много способствует мой физический недо­ статок—близорукость. В это время я, вероят­ но, походила на зверька, запертого в тесную клетку. Маленькие подруги, уже пережив­ шие тяжесть разлуки с родными, несколько привыкшие к новой обстановке, стараются развлекать меня,—я чуждаюсь их: детская компания мне не привычна. Не принимаю участия в играх, одиноко страдаю. Я как бы завяла в это время, как молодое расте­ ние, оторванное от родной почвы и пере­ саженное в другую. Проходят томительно- мрачно 3 месяца, наступают каникулы, я опять дома. Радость и веселье. Простор и свобода! Старый сад в роскошном весен­ нем убранстве прекрасен. Собаки, заслы­ шавши дорожный колокольчик, шумно встре­ тили меня еще у гумна, далеко за усадьбой. Радуясь свободе, бегая по саду, осматривая там чуть не каждое дерево и кустик—такие милые, дорогие-я не забываю, что счастье мое непродолжительно, что скоро должна вернуться т у д а . Это неизбежно. Переживши жестокую душевную бурю, я уже не прежняя. Изменились и мои от­ ношения с окружающими, нет уже прежней простоты. Мне почему-то неловко пойти к работающим в поле, на покос, куда рань­ ше так охотно хаживала. Кучер Иван, зна­ ток и любитель лошадей, при наших встре­ чах уже не ведет прежних разговоров со мной по своей специальности: как узнавать при покупке достоинство лошади, определять ее возраст; как ухаживать за лошадьми, кормить их, ездить, чтобы не испортить, (приводятся многочисленные примеры порчи дорогих лошадей неопытными и пьяными кучерами. Все теперешние кучера, по мне­ нию Ивана, пьяницы). Я уже стесняюсь про­ сить его, чтобы покатал меня на Сером, и он стесняется предложить мне это. Как тяжело бы мне не было, я не повисну у него на шее, обливая его слезами, как было при прощании с ним в пансионе. Я уже не прежняя деревенская девочка, похожая на крестьянских ребят, только почище одетая, я уже городская. Чувствуется уже некото­ рая отчужденность, сдержанность, не то, что было раньше; эта отчужденность с каждым приездом домой на каникулы чувствуется все сильнее и ярче. В доме я гостья, бу­ дущая „образованная женщина". В то памят­ ное утро при отъезде в город, рыдая на крыльце нашего скромного флигиля, я на­ всегда простилась с моим ранним детством и вступила в новую полосу жизни. К со­ жалению, этот переход случился очень рано. Подготовившись, я поступила в сре­ дине учебного года в гимназию в 1 или 2 класс—не помню, потому что вслед за поступлением захворала корью, а затем тя­ желым возвратным тифом с несколькими приступами, сопровождавшимися полным истощением организма и нервным расстрой­ ством, последствием чего была оставшаяся у меня на всю жизнь легкая дрожь в паль­ цах рук, усиливающаяся при волнении. С на­ ступлением тепла меня берут в деревню; быстро оправившись от перенесенной бо­ лезни, принимаюсь за учебу под руковод­ ством брата, студента-медика, приехавшего на лето домой. Опять в середине учебного года поступаю в гимназию в 3 класс. В младших классах преподают учитель­ ницы, молодые девушки, стремящиеся про­ должить свое образование. Отношение к