* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

193 Б. Н. КОВАЛЬСКАЯ. 194 Во время одного из таких собраний в на:шем доме появился жандармский полковник :Ковалинский со своею свитою, увидев раз­ ложенные на столах географические кар­ ты, таблицы -для наглядного обучения, удивленно заявил нам: „Все это очень хо­ рошо, вы делаете полезное дело, и ничего противозаконного я не вижу, но, по пред­ писанию свыше, должен все ваши собрания прекратить, а в случае возобновления их, вынужден буду вас арестовать". Пришлось лее приостановить. К этому времени в Харьков ожидался приезд министра просвещения Д. Толстого; мы повели агитацию о подаче петиции ми­ нистру, в которой думали просить права .женщинам вступать в университеты. Мно­ гочисленные собрания шли одно за другим, -была выбрана комиссия для составления петиции; в нее вошли профессора: Н. Н. Бекетов (химик), юристы—Стоянов, Влади­ миров, художница Иванова-Раевская и я. .Делегатками для подачи петиции были зыбраны: я, Анна Аптекман и ИвановаРаевская. Толстой принял нас очень вра­ ждебно, ответил, что никогда он этого не допустит. Потерпев поражение, я уехала в Петер­ бург, где стала посещать высшие женские журсы—Аларчинские и Чернышевские. В Пе­ тербурге я познакомилась с кружком пере­ довых женщин, группировавшихся вокруг •сестер Корниловых. Там я впервые увидела С. Л. Перовскую, совсем юной девушкой. Организовался небольшой кружок для из­ учения политической экономии, в него вошли: С. Перовская, А. Корнилова, Ольга ШлеЙснер, впоследствии первая жена Натансона, Вильберг и я. Одновременно образовался другой женский кружок, который реши­ тельно не хотел соединяться с мужскими кружками, боясь, что мужчины, более раз­ витые, будут оказывать давление на само­ стоятельное развитие женщин. В этот кру­ жок вошли также я, С, Перовская и А. Корнилова. В это же время кружок, кото­ рый впоследствии получил название „чай­ ковцев", занимался распространением по удешевленным ценам легальных книг опре­ деленного направления: Флеровского „По­ ложение рабочего класса" („Азбука социа­ льных наук" тогда еще не вышла), Лас­ саль, Верморель— „48 год", Луи-Блан— 1-й том „Истории французской революции" и др. такого же характера. Чтение таких книг, французская коммуна (это был 1871 г.), печатавшийся отчет о процессе „нечаевцев"—все это вместе ввело меня в определенно революционное русло. По болезни мне пришлось уехать на itor—в Харьков, где я снова начала возоб­ новлять кружки, но врачи послали меня в Швейцарию. В Цюрихе я встретилась с раз­ ными революционными течениями. Главны­ ми течениями были бакунизм и лавризм. Я увлеклась бакунизмом. Поправив не­ сколько свое здоровье, я вернулась в Рос­ сию, чтобы „идти в народ". Физически слабая, я решительно не годи­ лась для роли простой работницы, поэтому взяла место народной учительницы в Цар­ скосельском уезде, вблизи завода „Колпино", на котором работало все молодое население деревни Царской Славянки, где я сделалась учительницей. Принявшись за пропаганду и раздачу революционных, не­ легальных брошюрок среди рабочих завода, я вскоре попала под надзор. Инспектор школ от земства—Семеко приехал пред­ упредить меня, что готовится мой арест. Я скрылась в Петербург. Там, ведя знаком­ ство с несколькими рабочими, я снабжала их нелегальной литературой. Пребывая то в Петербурге, то в Харькове в полулегаль­ ном положенная избегала ареста.Во-время демонстрации после суда над Засулич я бы­ ла сильно избита жандармами, уехала в Харьков, где около года пролежала в по­ стели. Поправившись, организовала два кружка рабочих-металлистов: один на заводе Весберга, другой на заводе Рыжова. В первый из них входил молодой рабочий Петр Антонов, впоследствии народоволец и шлиссельбуржец. Третий кружок был мною организован из учащейся молодежи. Из него впоследствии вошли в Ю. Р. Р. С. А. Преображенский и И. Кашинцев. Работала я в кружках согласно с про­ граммой „Земли и Воли", но в партию не входила, желая сохранить за собою свободу действий. Весною 1879 года, после убийства губер­ натора Крапоткияа, в Харькове начались обыски и аресты. Мне пришлось бежать и перейти окончательно на нелегальное по­ ложение. Побывав в раэдых городах, я при­ ехала в Петербург осенью 1879 г., когда „Земля и Воля" раскололась на „Народную Волю" и „Черный Передел". Чернопередель­ цы остались на старой землевольческой платформе. Твердо убежденная в том, что социалистическая революция может быть совершена только самим народом, что цен­ тральный террор в лучшем случае приведет только к плохенькой конституции, которая поможет окрепнуть русской буржуазии, я вступила в „Черный Передел" *). В первом составе „Черного Передела" бы­ ли: Г. Плеханов, В. Засулич, М. Попов, Я. Стефанович, Л. Дейч, П. Аксельрод, О. Аптекман, Н. Щедрин, М. Крылова, Приходько, Козлов и Козлова, Николаев, Г. Преображенский и др. бывшие „землевольцы". После ареста первой черно пер едельческой типографии и разгрома первого состава *) См. Дейч, „Черный Передел" с б . Невского. 7