* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

515 Итал1я. 510 ной готической линш, рабомъ которой всегда оставался Андреа. По смерти Джотто, какъ р а з ъ на Андреа возло­ жено было продолжение декоративной работы надъ кампанилой. Итакъ, именно Андреа Пизано сказ а л ъ новое слово въ ваянш поел* Джованни Пизано. А его продолжателемъ явился флорентинецъ Андреа Орканья (1328—1368), эодчШ, ваятель, живописецъ и поэтъ, который прид а л ъ формамъ Андреа больше серьез­ ности, цельности, глубины, создавъ «вой табернакулъ (СЕНЬ) В Ъ Орсанмикеле во Флоренцш (1359); з д е с ь передъ нами впервые выступаетъ ре­ а л и з м ъ следующего в е к а . Въ то время, какъ творения Андреа Пизано и Орканьи выразили собой по­ следнее слово итальянскаго вояшя во Флоренцш, въ другихъ местахъ продол­ жали готизировать и прихорашивать типнчесшя формы Джованни Пизано. Нино Лизано, сынъ Андреа, гораздо меньше Андреа сознавалъ новую по­ требность въ р е а л и з м е и приложилъ весь свой талантъ исключительно къ передаче милой улыбки у своихъ мадоннъ. Онъ, главнымъ образомъ, и способствовалъ распространен™ пизанскаго стиля въ ваянш, потому что его неболышя мадонны распространи­ лись повсюду и потому что въ Венецш онъ соорудилъ памятникъ дожу Марко Корнаро. Джованни ди Бальдуччо, тоже пизанецъ, распространилъ пизанешй стиль в ъ Ломбардш, создавъ гроб­ ницу св. Петра-Мученика въ церкви С. Эвсторджо въ Милане (1339), и в ъ Павш, и создалъ очагъ новаго искус­ ства, которое черезъ П а в ш и Бергамо достигло наивысшаго своего выражеш я въ Вероне, въ творешяхъ Камшонези, творцовъ гробницъ Скалигеровъ. В ъ то время, какъ пизанеше по­ следователи Джованни завоевывали с е в е р ъ Италии, cieHCKie его после­ дователи завоевывали югъ. (Ленецъ Тшо ди Камаино работалъ въ П и з е , CieHe, Флоренцш, з а т е м ъ въ Неаполе, всего лучше выразившись въ барельефахъ изъ жизни св. Екатерины, въ церкви Санта Кьяра, тоже въ Неа­ поле; з д е с ь изящество и безхитростность его разсказа заставляюсь забыть ого поверхностное отношение къ пла­ стической з а д а ч е , его виртуозную и маложизненную изощренность. Лорен- t цо Маитани въ OpBieTo, Горо ди Гре- ! ropio въ Мессине, Агостино и Аньоло ди Вентура, Гано и мнопе другхе со­ вершенствовали по всей Италш пизанскШ стиль, когда онъ уже подвергся переработке во Флоренцш. Въ ВенеЦ1онской области, въ трудахъ скульпторовъ-веронцевъ, а, главн. обр., венещанцевъ Якобелло и Пьеръ Паоло делле Масенье, обнаруживается во вторую половину X I V в. новая деятельность, грубая и безпорядочная, но полная искренняго стремлешя къ реализму; и въ Ломбардш трудами Джованнино де Грасси, скорее ленвописца и мишатюриста, ч е м ъ ваятеля, скульптура получаетъ толчокъ в ъ сторону усилеш я реализма и доведешя изломан­ ности готической орнаментировки до крайности. Къ этимъ формамъ Тре­ ченто примыкаютъ многочисленный произведешя, созданный въ н а ч а л е Кватроченто въ С. Петронш в ъ Б о ­ лонье, во дворце дожей в ъ Венецш, въ миланскомъ соборе, произведения Бабоччьо въ Неаполе; даже въ самой Флоренцш нашлись такие эпигоны; наиболее и з в е с т е н ъ изъ нихъ Николай ди Пьетро Ламберти, авторъ дверей della Mandorla во флорентШскомъ соборе. Точно такъ же и Лоренцо Гиберти, победившей въ 1402 году Филиппо Брунеллески въ конкурсе на вторыя двери флорентШскаго баптистер1я, и въ мысляхъ не и м е л ъ освобождешя отъ готической лиши, какъ и Андреа Пизано, з а семьдесятъ л е т ъ до этого создававший первую дверь того же баптистер1я. Конечно, изучеше д е й ­ ствительности сильно подвинулось впередъ съ того времени, и все-таки онъ изъ готики взялъ и рамки и изысканное изящество. Лоренцо Гиберти (1378—1455) типичнымъ образомъ объединяетъ въ себе характерный черты готической традицш и начинающегося реализма. Когда ему надо сделать одежду и одухотворить какую-нибудь фигуру, онъ весь во власти традиционной волнистой и изысканной лиши; ко­ гда надо сделать листъ или плодъ, онъ становится лицомъ къ лицу