* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Ш (821–851) Ш ской концепции права он возвращается и при рассмотрении вопроса о волевом содержании права. Современный нормативизм, считает он, относящий право лишь к сфере должного, отрывает право от психологической воли как области сущего (ведь воля в праве, — это, по мнению Г.Кельзена, лишь мыслимая людьми «конструкция долженствования», абстрактная «юридическая воля». В споре с психологической концепций права Л. И. Петражицкого, сводящей, по словам Б. В. Шейндлина, «существо права к своеобразным эмоциональным переживаниям, присущим абстрактному индивидууму вообще», автор отстаивет мысль о том, что классовая воля — это не теоретическая абстракция, а объективная реальность. При этом ему приходится спорить и с советскими авторами, которые (как, например, С. Н. Братусь) считают классовая или общенародная воля как источник правовых норм — это не воля в психологическом смысле, поскольку психология имеет дело с отдельным человеком, с индивидуальным сознанием. «Воля класса, — утверждал Б. В. Шейндлин, — это вполне реальная категория, она вырабатывается и существует как социальная и вместе с тем психологическая реальность, а не как некая абстракция». В связи а анализом классовой воли в праве он рассматривает такие понятия, как правовая идеология и правосознание. Специфические черты правовой идеологии автор видит в том, что она, «во-первых, формулирует политические идеи господствующего класса в качестве юридических мотивов государственной воли; во-вторых, она составляет непосредственное содержание государственной воли в праве. Наконец, она служит необходимой идеологической предпосылкой применения права компетентными органами и лицами претворения права в жизнь в правоотношениях и в актах исполнения норм права». Следует, говорил он, различать правовую идеологию как «систему правовых идей, принципов, понятий и взглядов» и правовое сознание как «систему правовых идей, принципов, понятий и взглядов, выражающих непосредственно политическое отношение класса к праву, а равно направленных на закрепление в праве и гарантирование определенных отношений и интересов принудительной силой государства». Волю в праве Б. В. Шейндлин трактует как психологический акт действенного выражения правового сознания. В свою очередь, правосознание как форма общественного сознания опосредствуется государственной волей, т.е. волей господствующего класса. Таким образом, резюмирует он, в праве заключается государственная воля господствующего класса. Особое внимание в работах Б. В. Шейндлина уделяется проблеме революционного правопорядка. В этой связи он полемизирует с буржуазными юристами, для которых «правопорядок», «законность» и «революция» — несовместимые явления, исключающие одно другое. Возражая против их идеологии эволюционного развития на основе совершенствования права, автор отстаивает идеи революционного права, революционной законности и революционного правотворчества масс. При этом он отмечает, что народное правотворчество не относится лишь к периоду, предшествовавшему Октябрьской революции. После захвата пролетариатом власти, пишет он, народное правотворчество лишь изменило свои формы — оно нашло «свое организационное и высшее выражение в форме законодательной деятельности социалистического государства». Рассматривая проблематику основных принципов советского права, Б. В. Шейндлин так определяет данное понятие: правовой принцип — это «руководящая идея, правильно отражающая существенные свойства общественных явлений и общественные отношения и направляющая поведение людей в соответствии с объективной закономерностью общественного развития». В этом контексте он касается и вопроса о принципе правового равенства. В этой связи он пишет: «На первой фазе коммунизма, при социализме, еще не может быть полностью преодолен «узкий горизонт буржуазного права» в том смысле, что социалистическое право еще не может полностью устранить все недостатки имущественного неравенства между людьми, вытекающие из применения равного мерила к неравным людям, различающимся по своим силам и способностям, а также по бытовым условиям своей жизни». Однако, писал он далее, ссылаясь на работу «Критика Готской программы», при социализме коренным образом изменилось содержание и форма права, поэтому «принцип и практика здесь уже не противоречат друг другу». Равенство здесь означает на практике «в действительности равное освобождение всех трудящихся от эксплоатации, равную отмену для всех частной собственности на средства производства, равную обязанность всех трудиться по своим способностям и равное право всех трудящихся получать за это по их труду». Исходя из Конституции СССР 1936 г., автор формулирует следующие основные принципы советского права: 1) принцип «закрепления 828