* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

энциКлопедичеСКий Словарь биографий к Богу неблагодарение или на государя хулен помысел». Критические замечания в адрес псковской администрации, которые допускал сам Филофей, не колеблют его уважения к верховной власти, от которой он ждет заступничества и наказания всех местных, облеченных властными полномочиями лиц, причиняющих своими действиями псковичам «оунижение и бесчестье». Политические взгляды Филофея переплетаются с его правовыми воззрениями. Мораль и право Филофей не различает. Для выражения своих правовых взглядов псковский старец употребляет термины: «правда» и «закон». Понятие «правды» Филофей, как и большинство русских мыслителей второй половины XV — первой половины XVI в., воспринимает широко, раскрывая ее содержание как соблюдение всей совокупности устоявшихся в общественной жизни нравственных правил и справедливых законов государства. Нарушение морали и законов передаются одним термином — неправда. Мыслитель в едином смысловом ряду перечисляет безнравственные поступки людей и нарушение ими законов: хищение («восхищение чужих имений»), продажа людей («бысть продан от него человек»), преступления против правосудия («неправдою судил») и наряду с этим: «злые мысли» («помыслил на кого злое»), унижение достоинства («оунижение сделал кому»), злословие и т.п. Практически любое безнравственное деяние считается как беззаконным и по самой своей природе требует возмездия, но, прежде всего, от Господа Бога. Законы государства Филофей рассматривает как часть правды, поддерживаемой силой власти, они основаны на Божественных Заповедях, которые через них и реализуются. Следовательно, законы по своему содержанию и функциональному значению в обществе рассматриваются им как часть правды и воспринимаются как справедливые только в том случае, если они выражают «правду». Наличие в стране правосудия и законной реализации власти всеми ее представителями, начиная от великого князя и заканчивая его слугами, является высшим долгом царя перед Богом и людьми. Филофей советует своим высоким адресатам исполнять свои обязанности праведно, не нарушая законов, и следить за тем, чтобы и все их подданные жили по Заповедям Бога и законам государства. Свою теорию власти Филофей формулировал в исторически значимый для России период. В 1453 г. под ударами Османской империи пала Византия, бывшая оплотом православия. В это же время православная Россия освободилась от ордынского ига и стала суверенной страной с независимой верховной властью. Новгородская, а затем и Псковская республики утратили свою самостоятельность и вошли в состав Московского государства под единой властью великого московского князя. Филофей, живя «на обидимой» Псковской земле (Василий III присоединил ее в 1512 г., в результате военного похода), сумел провиденциально понять значение объединительной политики для всей России. Псковский старец приходит к мысли, что для России наступил исторически значимый момент, когда она стала объектом Высшей провиденции. Как средневековый мыслитель он не мог представить судьбу своей страны отдельно от христианской религии, в данном случае в ее православной конфессии. По его мысли, только верное православию государство может стать предметом Промысла Божьего, и в данный момент он усматривал все доказательства того, что его объектом стала Россия. Она сбросила ордынское иго, успешно обороняет свои границы от врагов и возвышается в глазах всего мира, благодаря своим военным и дипломатическим успехам. Современное величие и славу Москвы Филофей сравнивает с прежним величием и славой Рима и, особенно, православного Константинополя (второго Рима). Блеск и слава православной религии не пропали с падением Византии, ее правопреемницей стала Россия, и произошло это согласно предсказаниям древних пророчеств, гласивших, что «два убо Рима падоша, а третий стоит, и четвертому не быти». Для выражения своих провиденциальных идей Филофей воспользовался распространенной формулой «третьего Рима». Она в XV–XVI вв. имела международную известность в средневековой литературе; еще в Византии были популярными различные сказания о наследовании той или иной страной религиозно-политического величия. Наследниками Рима считали себя Византия и германские государства, возникшие на территории разгромленной ими Римской империи. Филофей воспользовался известной формулой, приблизив ее к реалиям своей современности и тех исторических условий, в которые он жил. Он усмотрел доказательство древнего пророчества в том, что «ныне все христианские царства попраны от неверных… придоша в конец и снидошася во едино россейское царство нашего государя». Волей провидения именно Москва стала третьим Римом и оплотом православия. Православие представлялось Филофею единственно истинной верой, обеспечивающей каждому человеку путь к вечному спасению, а государству — к процветанию. Москва призвана, после падения Византии, обеспечить поддержку православия и защиту всем людям, исповедующим эту религию. У Филофея отсутствует идея захвата других стран с целью обращения их в православие и присоединения к Московскому государству. Современники так и восприняли концепцию Филофея, она никогда не послужила оправданием или обоснованием каких-либо агрессивных действий со стороны России. Имперский характер этому учению был при751 ф