* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

*38 Около полуночи вошла вЪ юрпту шап-хадомЪ или выводомЪ баба, у которой на спине привязанЪ былЪ кптЪ изЪ сладкой травы и рыбы, сделанной вЪ начале еще праздника, и ползла вкругЪ очага; за нею следовали, два Камчадала сЪ тюленьими кишками, сладкою травою перевитыми, и крича по вороньи, кишками по киту били, КакЪ баба очагЪ миновала, то бросились всЪ бывнпе вЪ юрте малолетные, и кита у ней растерзали, а баба побежала вонЪ т^мЪ же выходомЪ; но стоявшей инЪ юрты нарочно для того КамчадалЪ поималЪ ее, и взведши на юрту, началЪ спускать по л'ЬстнинТэ вЪ низЪ головою; для принимался ея бросились несколько бабЪ и дЪвокЪ, сЪ такимЪ же какЪ прежде воплемЪ, а после все вместе плясали: кричали до т"ЬхЪ порЪ, пока на землю попадали, при чемЪ было и оптшептывате по прежнемужЪ, а между тЪмЪ Камчадалы растерзаннаго малол'Бт-ными кита по себе делили и Ъли. ВскорЪ после того затопили юрту, и бабы стряпать начали: каждая принесла свою посуду и толкушу, и стали толочь ииеламаиное коренье, икру и кипрей сЪ нер-пичьимЪ жиромЪ; а какЪ все оное истолкли какЪ тВсто, то старикЪ взявЪ хомягу ("посуда), ходилЪ по всВмЪ бабамЪ, и сЪ «каждой б?алЪ по ложке толкуши ; а собравЬ отдалЪ хомягу другому старику, которой на все нашсшпывалЪ, и бабЬ падающихЪ отго- к