* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

643 БЛА богословская БЛА 644 II. Догматъ о благодати у древнихъ отцовъ церкви не былъ предметом^ тщательнаго наследования; въ частнМ-шее раскрытие учетя о дгЬйств1ЯХъ благодати и ея отношешя къ свободе они не входили, ограничиваясь темъ общимъ положетемъ, что въ деле спа-сешя все совершается действ1емъ благодати Божхей, но въ то лее время ни) чего не бываетъ независимо и помимо воли человека; при этомъ они более останавливались на раскрыты понятая о свобод^, выдвигая его на первый нлаяъ какъ въ‘ противоположность фатализму язычества и натурализму гностицизма (более древте отцы), такъ и въ виду чисто практнческнхъ ннте-ресовъ (позднейипе). Более подробное раскрьгае учете о благодати получило въ церкви западной, поводомъ къ чему послужило появлеше въ нач. У в. пе-лапанства.—Признавая, что человекъ и после грехопадешя сохрапилъ полную свободу самоопределешя (liberum arbitrinm) и потому имеетъ «возможность не грешить», пелаиане отрицали безусловную необходимость благодати для добродйлашя, а видели въ ней только вспомогательное средство (adjutorium), даруемое для того, чтобы человекъ могъ легче исполнять то, что онъ могъ бы сделать и самъ по себе, причемъ, подъ благодатью разумели преимущественно содержаше бож. от-кровешя, въ особенности христнскаго, и отпущеше греховъ, подаваемое въ крещены.—Въ противоположность такому воззренш, бл. Августинъ, утверждая, что после паден!Я грехъ въ человеке сталъ господствующимъ на-чаломъ, что свобода къ добру утрачена п на место ея явилась necessitas рес-catnm habendi, понималъ благодать какъ силу внутреннюю (.interna potes-tas), которая производитъ въ душе грешника самое желаше добра независимо отъ его воли и помимо вся-кихъ заслугъ (sine nobis),·—опреде-лялъ ее поэтому какъ inspiratio bonae voluntatis, и, поскольку воля определяется познатемъ, поскольку,—другими словами,—мотивъ къ добродЬла-нш дается верою, усвоялъ благодати и самое произведете веры, какъ прин- ципа, которымъ обусловливается все то, что благодать производить въ человеке (отсюда августиновское: Ошпе quod non ex fide peccatum). Понят-нымъ следств1емъ такого воззрешя являлось у Августина то положеше, что благодать дёйствуетъ непреодолимо (indeclinabiliter et insuperabiliter), препобелсдаетъ даже и противоборствующую волю; а на естественный въ этомъ случае вопросъ, почему же ве-руютъ и спасаются не все,—прямымъ и последовательными ответомъ явилось учете о безусловномъ предо-1' пределеши.—Протестъ противъ крайностей такого учешя заявленъ былъ со стороны такъ называемаго полупе-лапанства. Представители последняго (какъ преп. Кассханъ, Фаустъ, еп. Pema-екы) стояли вообще на точке зрешя древнихъ отцовъ, т. е., допуская въ человеке свободу—хотя и ослабленную—творить добро (pia desideria, pia studia, provida cura salutis), принимать или отвергать благодать, признавали необходимость бож. благодати, какъ внутренней силы, и все дело спасешя представляли результатов взаимодейств1я обеихъ силъ (utraque concordant), хотя некоторые изъ нихъ утверждали, что начало веры зави-ситъ только отъ самого человека, и благодать, следовательно, дается въ силу некоторой заслуги (secundum aliqua merita human а).—Дальнейшее развитее учетя о благодати на Западе представляетъ повторете съ некоторыми видоизмешями или августи-новскаго воззрешя, или пелаианскаго. Въ перюдъ схоластики типъ августи-новскаго учешя выразился у (Эомы Аквинскаго, типъ пелаианскаго — у Дунсъ-Скота. По Goite Акв. человекъ даже н въ первоначальномъ своемъ состоянш, а темъ более уже въ состояши греховности, не можетъ творить добра, достойнаго вечной жизни. Принципомъ добродй-лашя, заслуживающая человеку блаженство (principium operis meritorii), является даръ обитающей—освящающей благодати (gratia habitualis). Хотя получеше этого сверхъестественнаго дара ...посредствуется волей человека,