* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

843 АНТ вогословскля АНТ чеше имело два направлешя, причемъ каждое изъ нихъ въ свою очередь выражалось въ н'Ьсколькихъ видахъ. Одно направлешо выходило изъ пошшя о видимоыъ антихристе, личыомъ Въ теоретическомъ отношеши оно илгЬло подъ собою твердую почву, такъ какъ и Св. Писаше учитъ о личномъ антихристе; но въ приложенш къ действительности, насколько требовалось безотлагательно указать антихриста въ определенно мг лгсцп,, это учеше сразу оказалось несостоятельными Попытка была направлена собственно только на два лица: одпимъ изъ нихъ былъ патр1архъ Никонъ, другимъ — царь Алексей Михайловича Молва о Никоне, какъ антихрист^, бродила въ народе еще ранее 1666 года. Известна этого рода проповедь монаха Ефрема Потемкина, жившаго за Волгою въ дремучихъ нижегородскихъ лесахъ. Около 1669 года эта мысль была проведена въ повести о старцахъ Петре п Евдокиме. Несколько позднее раскольники обращались съ даннымъ во-просомъ даже въ Пустозерскъ, къ заключенным!. тамъ расколоучителямъ. Мало этого, молва изощрялась даже после смерти Никона: то говорили, что Никонъ не умеръ, а живетъ въ Пскове, то утверждали, не отрицая факта смерти, что скоро Никонъ воскреснетъ. Сопоставлены Никона съ антихристомъ были разнообразны, но исходной точкой для всехъ этого рода суждешй было то единственно, что Никонъ «веру пс-ременилъ», т. е. исправилъ книги и обряды. Друпе искали антихриста въ лице Алексея Михаиловича. Преимущество этого взгляда предъ первыыъ, какое прямо бросалось въ глаза раскольнику, заключалось въ томъ, что антихристъ, какъ говоритъ Писаше, будетъ царемъ. Дело въ томъ, что хотя «перемену въ вере» произвелъ Никонъ, но онъ сделалъ это съ согламя Алексея Михайловича, который явился даже охранителемъ и узаконителемъ дела naTpiapxa. Решительную попытку вы-толковать антихриста въ лице Алексея Михайловича мы встречаемъ въ общине раскольниковъ города Тюмени, обращавшихся за разрешешемъ этого во- проса къ одному неизвестному по имени расколоучитедю, находившемуся въ заточенш въ далматскомъ монастыре. Если отсюда было 'прислано опровержение шгЬшя, что антихристъ—царь Алексей, то изъ Иустозерска, отъ Аввакума, и дхакоиа Оеодора, было получено неоднократное изобличение лож-тшхъ толковъ о naTpiapxe Никоне. Изъ Иустозерска же были направлены стрелы и противъ другого течешя въ решены даннаго вопроса, выразившаяся въ учеши объ антихристе духовпомъ. Это учеше уже въ XVII веке имело сторонниковъ въ разныхъ местахъ: въ Москве, Поморье, Новгороде, на Дону и въ Сибири. Таковы были расколо-учители: д1аконъ Игнатш соловецшй, Козьма Косой, Яковъ Лепихииъ, и др. Подъ воцарешемъ антихриста они разумели: то воцареше д1авола, губителя веры евангельской, то распространение отступлешя, что совершилось, конечно, также по действу того же д1авола. Особенно подробно было раскрыто учеше о духовпомъ антихристе въ послаши изъ далматскаго монастыря въ Тюмень: «объ антихристе и тай-номъ царстве его» По богохульному ученш далматскаго расколоучителя, антихристъ—это агнецъ православной церкви, запечатленный четвероконеч-нымъ крестомъ. Обличение противъ этого лжеучешя мы находимъ у не-сколъкихъ авторитетныхъ расколоучи-телей XVII века, преимущественно жо—у протопопа Аввакума, который боролся съ такими кривотолками въ течете всего своего пустозерскаго заключения. Такое же разноглдйе но вопросу объ антихристе находимъ въ расколе и въ XVIII веке. Въ первой четверти этого столегпя видимая антихриста вытолковывали въ лице императора Петра I. Известный реформы этой эпохи были причиной того, что подозрительные толки объ ихъ вино* впике упорно держались даже въ среде православная русская народа. По воззрешямъ старой Руси все въ жизпи носило релипозный характеръ. Отсюда и указы о брадобритш и немецкомъ платье, и перемена новаго года, и подушная перепись, и уничтожеше патр!-