* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

923 ВОСКР богословская ВОСКР 924 сти В. Христова. Проповедь, оставленная такимъ образомъ безъ опроверже-шя со стороны зудеевъ, была въ то же время предметомъ крайняго смущетя и соблазна для язычниковъ. Самая идея В. нзъ мертвыхъ отнюдь не была такою, которая могла бы расчитывать на нришгпе тогдашнимъ мьромъ, и нисколько не гармонировала съ его пред-разсудками и суевер1ями. Проповедь о В., при тогдашнемъ состоянш языче-скихъ народовъ, могла только производить въ нихъ нодоумешя. а не возбуждать веру. Самый опытъ опровергалъ ее рЪшительнымъ образомъ, и никто еще не возвращался изъ того загроб-иаго Mipa, который закрытъ отъ глазъ таинственной завесой вечности. Поэтому неслыханное дотоле собьше, будучи противнымъ опыту, было равносильно невозмолсности. И действительно, сначала проповедь о В. лишь затрудняла pacupocTpaireirie Евапгел|'я, а пе содействовала ему, и это не только среди язычниковъ, но даже и среди самихъ 1удеевъ. Нечего уже говорить о садцукеяхъ, которые отъ самаго упоминанья о В. приходили въ гневную ярость. Фарисеи, правда, признавали его, но, они обставляли его такими услов1ями и ограничешями, при которыхъ собственно В, Христово могло возбуждать въ нихъ лишь темъ больше недовер1я и сомнешя. Его В. было единичнымъ и не сопровождалось обно-влешемъ земли и возстановлетенъ царства Израиля, какъ они веровали, и вообще было собьшемъ слишкомъ духовнымъ по своему характеру и результатам^ чтобы найти себе место среди ихъ грубыхъ, чувствеппыхъ представлеиш. Еще менее понятнымъ. оно было язычникамъ. Когда апостолъ Павелъ заговорилъ о немъ въ ареопаге предъ аеинянами. то они отнеслись къ нему съ такимъ издевательствомъ, что ему оставалось только прервать свою речь, такъ и оставшуюся неокон-ченою (Деян. 17, 31, 32). Даже и въ первенствующей Церкви наибольшее затрудненье для новообращенныхъ представляло это именно вероваше въ В. со связанными съ нимъ обстоятельствами. И дейсгвительно, недоуменья были такъ великп, что апостолъ Павелъ долженъ былъ въ подтверждеше его ссылаться на свидетельства и авторитетъ другихъ апостоловъ. Такъ онъ делаеть при одпомъ только случае, но и этотъ случай ясно ноказываетъ, насколько велики были те предубеждетя, съ которыми опъ долженъ былъ считаться. Что же означаетъ все это? Да не что иное, какъ то, что только безусловная уверенность въ действительности В. Христова можетъ служить достаточным!, объяснешемъ той настойчивости, съ которою апостолы держались этой веры, что безъ действительности этого со-быт1я у апостоловъ но могло бы быть решительно никакого -побулсдешя— измышлять эту веру или держаться ея. Возьмемъ параллельный случай—распяло. Оно основывается не на более очевидныхъ данныхъ, чемъ и В.; одно пзъ нихъ не более подтверждается и удостоверяется историческими свидетельствами, чемъ п другое, И однако никто еще никогда не подвергалъ его сошгЬшю. Почему же такъ? Да потому, что нелепо даже и предполагать, чтобы кто-либо могъ сознательно измыслить эту ужасную казнь въ качестве рода смерти, понесенной Личиостыо, Которую любили въ качестве Спасителя и призпавали Сыпомъ Божшмъ. И однако едва ли будетъ преувеличс-темъ сказать, что идея В. была столь же чужда сознанпо и воззреньямъ тог-дашняго Mipa, какъ ужасна и страшна была для него идея расштя, и та-кпмъ образомъ настойчивость, съ которою апостолы держались своей веры, происходила вовсе не вследств1е той благосклонности, съ которою принималась эта вера, а вследств1е твердости своихъ убежденш,—непоколебимой уверенности въ томъ, что Христосъ воистину воскресъ и по В. являлся имъ. вкушалъ съ ними хлебъ и беседовалъ съ ними, какъ ихъ Учитель и Спаситель. Вотъ те основанья, на которыхъ покоится вера въ то, что Господь 1исусъ Христосъ воистину воскресъ. Но даже и эти основанья лишь, такъ сказать, отрывочны« указашя па великп! исто-рическш фактъ. Наиболее яснымъ ино-опровержимымъ доказательствомъ его