* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

— 24 — требовашяхъ: во 1-хъ, никому не вреди (neminem lacde) и, во 2-хъ, напротивъ того, ваъмъ, сколько можешь, помогай (omnes, quantum potes, juva). Нравственность налагаехъ на насъ, во-иервыхъ, рядъ отрпцательныхъ обязанностей но отношен) ю къ ближнему, а, во-вторыхъ—рядъ обязанностей ноло-жительныхъ. Она тробуетъ, чтобы мы воздерлшвались огь та-кихъ дМстшй, которыя наносятъ другимъ лтодямъ прямой ущербъ—не посягали на ихъ жизнь, ихъ собственность, ихъ свободу, а, во-вторыхъ, чтобы мы деятельно помогали ближнимъ, совершали рядъ д'ЬйствШ, которыя требуются любовью къ нимъ. Такпмъ образомъ, нравственность состоитъ изъ ряда запретовъ и предписатй: Ti отрицательный обязанности, которыя она налагаетъ на человека, составляютъ по Шоаен-гауеру область права; напротивъ, ноложнтельныя обязанности составляютъ, по его мненно, область нравственности въ т4с-номъ смысле слова. Сущность права сводится къ требовании, чтобы мы никому не вредили (neminem iaedc); высшее требоваше нравственности, выходящее за пределы права, сводится къ тому, чтобы мы всеыъ помогали (omnes, quantum potes, ju\ra). Такимъ образомъ, по Шопенгауеру право—не что иное, какъ часть нравственности, низшая ея сфера. Право—внешшй законъ, ????????? порядокъ, который долженъ господствовать въ чедовйчесиомъ обществе. Требоваше со-, страдашя, сочувств1я есть внутревшй законъ, который долженъ господствовать въ челов4ческомъ сердце; какъ внешней законъ нрава, такъ и внутреннш законъ сострадашя или сочувствия къ ближнему суть два частныя проявлен!я одного и того же нраветвеннаго начала. Изложенное воззреше Шопен-гауера было усвоено и съ некоторыми дополнениями развито нашимъ отечественнымъ мыслителемъ—Владимиромъ Соловье-вымъ. Онъ также определяете право, какъ низшую ступень нравственности: по его мнЗшю, право заключаете къ себе минимумъ техъ требованш, которыя необходимы для сохранения общества. Этотъ минимумъ для Соловьева, какъ и Шо-пенгауера, сводится къ тому, чтобы мы никому не причиняли вреда, не нарушали вн'Ьшняго порядка общелатя; максимумъ же требованш нраветвеннаго закона—требоваше безкорыстной любви—выходить за пределы нрава и составляете особую область нравственности въ тЬс-ноиь смысле. Высказывая въ