* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Творчество Эрика Х. Эриксона (Эдвард К. Адамс) Таким образом, «психоистория» явилось одним из тех составных слов, которыми обозначают новую область исследования. Эриксон не создавал психоистории, но его работы позволили ему занять ведущие позиции в этой области. Если обратиться к очерку Фрейда, посвященному Леонардо да Винчи, то мы можем увидеть, что психоанализ, по крайней мере частично, может способствовать пониманию великого человека. Эриксон, как и некоторые другие до него, сопоставил ряд фактов и субъективных сообщений о ранней жизни Ганди и событиях, предшествовавших «инциденту». Он сопоставил все эти конкретные факты, чтобы рассказать историю этого человека, о его «правде» и «инциденте», случившемся в определенное время и в определенном месте. Но форма, в какой он это сделал, проясняет определенные внутренние взаимосвязи психосоциальных воздействий, которые дотоле еще не были поняты. Эта книга представляет собой труд необычайной сложности, в ней речь идет о человеке, его народе, его правде и его исторической эпохе, и в ней, несомненно, можно обнаружить необычайный интерес автора к актуальным этическим проблемам. Кто ищет в этой книге «правду в Ганди», ее не найдет. Но он в ней обретет ощущение достоверности, правдоподобия того, что говорится о человеке и тогдашнем событии (которое для многих являлось «репетицией» того, что должно было случиться позже). «Объяснить» и дать четкое и упорядоченное описание человека такого масштаба невозможно. Ни Ганди, ни Эриксон, его биограф, не претендовали на то, что знают «правду», но каждый из них своими поступками пытался ее воплотить. СТУПЕНЧАТАЯ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ДОБРОДЕТЕЛЕЙ Исследования, посвященные таким людям, как Лютер и Ганди, в жизненной взаимосвязи с их деятельностью, имевшей огромное значение для социального и нравственного развития людей, разумеется, предполагали интерес автора к вопросам нравственности. Свидетельства такого интереса можно обнарркить во всем творчестве Эриксона, особенно в его ранних сочинениях. В 1960 году во время торжеств, проводившихся в Психоаналитическом институте и Медицинском центре Маунт Цион в Сан-Франциско, он выступил с докладом, в котором изложил свои психоаналитические представления о развитии человеческих добродетелей (Eriksson 1964b, нем. изд., 1966, 99 etc.). При этом Эриксон, используя привычные клинические понятия показал, что он поднимает под добродетелью. В его намерения не входило говорить с привилегированной позиции, которую нередко занимают те, кто добился положения важного или «уважаемого государственного деятеля». В этом выступлении Эриксон обратился к основам своей системной теории — к жизненному циклу человека. Как и в «Детстве и обществе», он подробно остановился на эпигенетической таблице, отображающей последовательность критических ступеней развития и возникающее в результате соотношение сил. Это была новая попытка показать и аргументированно объяснить психологические основы и значение «добродетели». Эриксону не удалось дать точного определения «добродетели». Однако он сумел эмоционально передать то, что под этим имелось в виду. В латинском языке слово «добродетель» означает «мужественность», то есть сочетание силы, самообладания и мужества. В староанглийском языке слову «virtue» придавалось значение внутренней силы или активности. Эриксон говорит о силе воздействия и жизненных периодах расцвета и активности и пытается исключить те значения, которые имеют в виду теологи, говоря о семи основных добродетелях (в противоположность семи смертным грехам). Таким образом, он пытается найти путь, позволяющий наблюдать 211