* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Вклад Микаэла Балинта в теорию и метод психоанализа (Манон Хоффмайстер) матерью и ребенком, самые ранние объектные отношения, является у людей, как и у приматов, непременным условием для того, чтобы они смогли развиться в социальные существа, научились любить. Джейн ван Лавик-Гуделл, которая на протяжении десяти лет наблюдала поведение диких шимпанзе в Западной Африке, подробно описывает отношения между матерью и детенышем шимпанзе и делает вывод, что «растущий детеныш шимпанзе... в удивительной степени... зависит от своей матери». «Кто бы подумал, — пишет она, — что трехлетний шимпанзе может умереть, потеряв свою мать?.. что пятилетний детеныш шимпанзе по-прежнему сосет молоко из груди своей матери и может спать вместе с нею в гнезде?.. что зрелый самец в возрасте примерно восемнадцати лет большую часть своего времени по-прежнему проводит в сопровождении своей старой матери? Согласно всему, что мы теперь знаем, представляется, что большинство живущих на свободе матерей шимпанзе очень умелы в воспитании своих детенышей. Вместе с тем мы узнали, что недостаточность материнской заботы... может иметь серьезные последствия для детей шимпанзе». Останавливаясь на отношении к своему собственному ребенку, она рассказывает: «...Когда он еще был крохотным младенцем, я провела несколько месяцев в Гомбе. Это обстоятельство заставило меня смотреть на то, как обращаются матери шимпанзе со своими детенышами, другими глазами. Многие их методы сразу произвели на меня и на Хуго большое впечатление, и мы решили применить некоторые из них при воспитании нашего собственного ребенка. Во-первых, мы стали обращать внимание на то, чтобы наш сын всегда ощущал телесный контакт и любовь, и мы часто играли с ним. В течение года он получал грудь — причем в основном тогда, когда требовал ее сам.. Никогда не бывало так, чтобы мы оставляли его плачущим в колыбели. Кроме того, мы никогда не оставляли его одного — куда бы мы ни пошли, мы всегда брали его с собой, а потому его отношение к родителям оставалось практически неизменным, хотя окружение часто менялось. Если мы его и наказывали, то всегда вскоре успокаивали физическим прикосновением, и пока он был маленьким, пытались его отвлечь, а не просто запрещали ему делать что-либо неположенное. Когда он стал старше, разумеется, приходилось все чаще изменять методы, которым мы научились у шимпанзе... ведь все-таки мы имели дело не с детенышем шимпанзе. Тем не менее... мы продолжали постоянно брать его с собой, а также успокаивать и подбадривать его благодаря частому телесному и душевному контакту. Был ли наш метод воспитания эффективным?.. Мы можем лишь констатировать, что сегодня — в возрасте трех лет — он является послушным, очень смышленым и живым ребенком, что он одинаково хорошо ладит с другими детьми и взрослыми, что он достаточно смел и всегда учитывает интересы других. Кроме того, он... необычайно независим» (Lawick-Goodall 1971, 197-198; курсив мой. — М. Х.). Начало и «новое начало» в человеческой жизни — условия, которые должны быть созданы, чтобы человек мог начать любить, — являются главной целью Балинта. Чтобы подвести своих пациентов к новому началу, научить их любить и создать вместе с ними основанные на взаимности «отношения мать-дитя» в рамках психоаналитической ситуации, психоаналитику, кроме «материнской эмпатии», требуются основательные знания отношений между матерью и ребенком, и он должен уметь переносить эти знания на психоаналитическую ситуацию, в которой он имеет дело с «ребенком в пациенте». «Психоаналитики едины во мнении, — пишет Боулби, — что первые объектные отношения ребенка закладывают основу его личности; но что касается природы и динамики этих отношений, то до сих пор согласия нет» (Bowlby 1958, нем. изд., 415). К сожалению, большинство матерей также не понимают природу этих отношений и поэтому не способны помочь восполнить этот пробел в знаниях. 147