* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Творчество Мелани Кляйн (Рут Ризенберг) доставать знакомые предметы. Однако успех был недолгим, поскольку новый предмет и я все время оставались в ее сознании. С этой ситуацией она попыталась справиться тем, что отшвырнула рулон и хотела сделать то же самое со мной, попытавшись покинуть комнату, убежать и уцепиться за свою мать. Своей интерпретацией я хотела дать понять Лизе, что представляла при переносе ее отсутствующую мать, которую она воспринимала как опасную и способную нанести травму, и что это является причиной того, почему она должна цепляться за свою мать, когда та присутствует. Благодаря контакту, который мне удалось установить с Лизой с помощью этой интерпретации, она осталась в комнате и опять обратилась к предметам для игры. На этот раз она полностью проигнорировала рулон с пленкой и только в самом конце сеанса попросила меня убрать его и не класть вместе с другими предметами для игры. Это было похоже на то, что она расщепила меня, аналитика, на две части и видела во мне, во-первых, понимающего человека, способного устранить плохие и оставить знакомые игрушки, и, во-вторых, опасного человека, которого нужно стереть из памяти и не видеть. По-видимому, Лиза еще недостаточно интроецировала и закрепила хороший внутренний объект, а потому сила ее Я была слишком незначительной; в результате она подвергалась постоянному преследованию и все время нуждалась во внешнем присутствии матери, чтобы противостоять внутренним угрозам. Интроекция идеальной или опасной груди влияет не только на формирование Я. Из своих наблюдений Мелани Кляйн сделала вывод, что в момент рождения Сверх-Я уже отделено от Оно и развивается благодаря интроекции объектов; это отделение от Оно служит обузданию деструктивных импульсов. Однако до сих пор по-прежнему неизвестно, какие факторы определяют, будет ли объект интроецирован в Я или в Сверх-Я. Вполне возможно, что решающее значение здесь имеют забота и функции, которые осуществляет мать в данный конкретный момент. Точно так же, как Я, в первые месяцы жизни Сверх-Я пока еще значительно отличается от Сверх-Я, которое мы встречаем у старших детей или у взрослых. Оно является строгим и крайне жестоким и выражается через страх и преходящее чувство вины, причем причина этой жестокости и непреклонности, пожалуй, заключается в том, что раннее Сверх-Я возникает вследствие отщепления агрессивных импульсов от Оно. Чтобы суметь понять сложные психические феномены столь маленького создания, необходимо вспомнить о том, как развивается наша фантазия. Подобно импульсам, то есть влечениям, и объектам в психике ребенка представлены также ин-троективные и проективные процессы фантазии. Я и Сверх-Я сами представляют собой бессознательные фантазии, которые образуются благодаря силе воображения. После открытия Фрейдом психических инстанций его упрекали в антропоморфизме, хотя он никогда не утверждал, что во внутреннем мире человека находятся маленькие человечки, называемые Сверх-Я; точно так же в теле младенца не существует конкретной физической груди, которая его удовлетворяет или мучает. Однако взаимные отношения между внутренним воображением и внешней реальностью существуют с самого рождения. Воображаемая грудь соответствует при этом матери, которая своей грудью кормит ребенка и тем самым помогает ему разгонять плохие чувства и, кроме того, способствует накоплению хороших и удовлетворяющих объектов. Фрейд говорил, что все психические процессы имеют свою причину в бессознательном. Сегодня мы можем лучше понять это высказывание на основе оперативного понятия фантазии, лежащей в основе психических процессов. До сих пор я обсуждала различные процессы, отношения, импульсы и т.д., которые имеют свои истоки в паранойяльно-шизоидной позиции, и показала, что они впервые появляются в этой фазе. Теперь я хотела бы обратиться к фактору, который оказывает влияние на все вышеописанные аспекты: речь идет о зависти. 99