* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ОЁОДОРЪ. 303 мен* Оеофанович* Хромов*. Часто посещая старца, онъ убедительно просилъ его переселиться къ себе въ окрестности Томска. Приглашению Хромова ?. К. последовал* въ конце 1858 г., после того, какъ его любимица, сирота-крестьянка Александра Никифоровна, снабженная его советами и указаниями, уехала отъ него на юг* Россш. Поселившись в* келье на такъ называемой «Хромове кой заимке», въ 4-х* верстах* отъ города, в. К. провел* здесь последшя пять лет* своей жизни. Скончался онъ 20-го января 1864 г. (80-ти лет*—согласно метрической записи о его кончине) и погребен* на кладбище томская Але-ксеевскаго монастыря. На могиле его сперва водружен* былъ скромный крест* съ надписью: «Здесь погребено тело Великаго Благословенная старца веодора Козьмича, с кончавшаяся въ Томске 20 января 1864 года», в* настоящее же время тамъ выстроена часовня. Еще за несколько лет* до смерти U. Ii., въ Сибири стали носиться слухи о царственном* якобы происхождении томская отшельника. Почитатели старца охотно поддерживали эти толки, окру-жавиле его особым* ореолом* воличш, и в* речах* в. К, искали подтверждения своих* предположений. Но ?. К., какъ уже сказано, упорно отмалчивался, когда речь заходила о его прошлом*, или отвечал* загадочно: «Это Бог* знает*». Когда въ конце 60-х* годовъ, купец* С. ?. Хромов* поехал* по делам* въ Петербург*, разнесся слух*, правда ни на чемъ не основанный, будто онъ повез* къ императору Александру II как-то важныя бумаги, принадлежавцпя старцу В. К., и легенда перебросилась въ Европейскую PocciK). Здесь она нашла благодарную почву для своего дальнейшая развитая, соединилась съ давно позабытыми слухами, волновавшими общество въ 20-хъ ядахъ, о том*, будто вместо императора Александра Павловича похоронено было другое лицо, а сам* государь удалился в* неведомый монастырь, и въ этомъ фазисе стала сопоставляться с* некоторыми исто- j рическими данными из* жизни императора Александра I: не разъ высказанным* имъ j намерением* въ свое время отречься от* ' престола, последним* отъездом* его из* j столицы, давнишней склонностью его к* j мистицизму и проч. Сама по себе краси- : вал и заманчивая легенда вл1яла на мистически настроенные умы, приобретала себе приверженцев* и привела къ тому, что даже такой серьезный знаток* Александровской эпохи, какъ Н- К. Шильдеръ, готов* былъ поверить сибирской легенде о своемъ любимом* герое. Отказавшись, повидиыому, отъ попытки доказать ея правдивость, не рискуя стать въ противоречие съ имевшимися въ его распоряжении историческими матерёалами, Шильдеръ тем* не менее въ IV томе своей «Исторш царствовашяимператора Александра!», излагая легенду о ?. К., прозрачно намекает* на ея допустимость. Подъ влея-нёем* Шильдера и кн. В. В. Барятинский заинтересовался этим* вопросом*. Въ своей книге «Дарственный Мистик*» онъ делает* попытку отожествить личность императора Александра I съ старцемъ ?. К. и съ этой целью подвергает* критике документы, относящееся к* болезни и смерти императора въ Таганроге. Авторъ считает* возможной симулящю кончины государя, но въ руках* его нет* ни одного документа, который бы показал* читателю, каким* именно образом* могъ быть совершен* такой безпримерный въ исторш подлог*. Доводы кн. Барятинская въ пользу его гипотезы, будто вся официальная исторёя о последних* днях* императора Александра I составлена была позже, какъ бы по заказу, вообще мало убедительны. Онъ основывает* свои предположен шя главным* образом* на томъ, что все подлинная записи обрываются на 11 ноября и возобновляются лишь позже опять въ 20-х* числах*. «Мне лично, пашет* онъ, кажется, что именно 11-го ноября случилось что то особенное, чего мы не знаем*, по что невольно заставляет* призадуматься». Между тем* безпристрастное раземотре-Hie тех* же исторических* материалов*, на которые ссылается кн. БарятинскШ [подробный журнал* кн. П. М. Волконская о ходе болезни государя, записки медиков* Вилл1е и Тарасова, акты о кончине, протокол* вскрыт тела, письма разных* лиц*, близко стоявших* къ императору, и между ними особенно письма императрицы Елизаветы Алексеевны, А. Д. Соломки и др.], и стропй психологический анализ* ихъ въ статье великаго князя Николая Михаиловича «Легенда о кончине императора Александра I в* Сибири» (СПБ., 1907 г.) приводят* к* не-