* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ПАВБЛЪ ?. 21 несколько осколковъ етекла. Въ гневе онъ тотчасъ веталъ изъ-за стола, взялъ блюдо, отправился къ Екатерин!; и въ запальчивости объявилъ, что онъ убеждается въ томъ, что его хотели отравить. Императрица была очень взволнована этлмъ по-дозрешеыъ и увезла Павла Петровича съ собою въ Царское Село, чтобы иметь на свободе время узнать, было ли это у него лишь сЕоропреходящимъ впечатлешемъ, вызваннымъ случайнымъ обстоятельств омъ, или oto укоренившаяся въ немъ недоверчивость. АнглШскШ посланникъ, Гуннннгь, заметилъ о Павле въ это время: «трудно определить его характеръ по его поступ-камъ, ? можно сказать, что до настоящаго времени у него не было характера: онъ легко воспринимаешь впечатлешя, но они легко и забываются». Тень Панина не оставляла однако-же Павла даже въ обществе императрицы. Привлеченный ею отчасти къ обсужденш государствевныхъ вопросовъ, Павелъ Пс-тровичъ счелъ своевременеымъ обнаружить свой политический образъ мыслей, представивъ ей въ 1774 г. «Разсуждев1е о государстве вообще, относительно числа войскъ, нотребнаго для защиты онаго, и касательно обороны всехъ пределовъ». Въ сущностп все мысли, изложенный Павломъ въ этомъ «Разсужденш», были лишь от-звукомъ мнешй братьевъ Паниныхъ: Никиты и Петра Ивановичей, и навсегда остались его политаческимъ символомъ веры. «По eie время», писать онъ, «мы, пользуясь послушашемъ народа и есте-ственнымъ его счастливымъ сложешемъ, фпзическцмъ ц коральнынъ, все изъ це-лаго кроили, не сберегая ничего; но пора помышлять о сохранении сего его драго-ценнаго ? редкаго расположешя для кран-няго случая, где уже ни пр1уготовлешями, ни принят1вмъ всехъ благоразумныхъ меръ учинить нечего». Для этой цйлп Павелъ лреддагалъ отказаться отъ наступатель-выхъ войнъ и установить оборонительную военную систему въ имперш, прикрывъ границы крепостями и расположивъ за ними четыре армш: противъ Швеции, Пруссш ? Австрш, Турцш и въ Сибири; остальные полки должны были быть расположены внутри имперш; все полки съ течешемъ времени должны были получить оседлость, комплектуясь и продовольствуясь на счетъ местныхъ жителей, при чемъ рекруты постепенно сменялись бы сол- датскими детьми, достигавшими совершен-нолет1я. Вместе съ темь, Павелъ Петровичу следуя прусскимъ образцаиъ, советов алъ дать войскамъ подробные штаты, уставы я кнструкщи и предписать всемъ, начиная отъ фельдмаршала и кончая ря-довымъ, все то, что имъ делать должно; тогда, говорилъ онъ, можно на няхъ взыскивать, если что-нибудь будетъ упущено, а не прежде, потому что надобно, чтобы каждый зналъ, что онъ долженъ сделать, чтобы можно было требовать отъ него ответа, для чего онъ упустилъ что-нибудь. Достигнуть этого, по мнешю Павла, можно было у станов лешемъ строгой подчиненности, чтобы никто, отъ фельдмаршала до солдата, не могъ ни въ чемъ извиняться недо-разумешемъ, начиная съ мундирныхъ в ещей и кончая етроемъ. «Когда на все подобное, объяснить онъ, будугъ испрашиваться вы-сочайппя разрешешя, то, чрезъ таковое ограничеше, все будутъ несравненно довольнее и охотнее къ службе, потому что не будутъ страдать ц видТ.ть себя подчиненными прихотяш» и непстовствамъ част-ныхъ командировъ, которые всемъ симъ сквернятъ службу и вместо пргохочивашя удаляюгь всехъ отъ нея». «Разсужден1е» свое молодой, неосмотрительный наслед-никъ заключилъ следующими словами: «по-казавъ теперь все то, что къ равновесш потребно и какую военная часть связь и пропорцш должна иметь въ разсуждеша всего государства, совершилъ намерете еебя сделать полезнымъ государству, пи-савъ eie отъ усердия и любви къ отечеству, а не по пристрастию или корысти, въ такое время, где, можетъ быть, мноие, забывъ первые два подвига, заставившее меня писать, сгЬдуютъ двумх последнимъ, а что больше еще, и жертвуя всемъ темь, что святЬе быть не можетъ. А сему я бадъ самъ очевидцемъ и узналъ самъ собою вещи, и, какъ верный сынъ отечества, молчать не могъ». Именно въ вто время императрица готовила свое знаменитое «Учреждение о губершяхъ»: понятно, какъ она должна была отнестись къ политическому «profession de foi» своего сына, представлявшему какъ бы видъ критики ея царство-ванш. «Необыкновенное развипе бюрократ и формалистики», говорить но этому поводу г. Лебедевъ, «довольотвоваше на-Ружност1ю, не проникая во внутрь вещей и дЬлъ, а главное, тяжелый уровень, на-