* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

684 киръЕве&ш. трудно ? даже невозможно; еъ атому присоединяюсь еще нездоровье. Сотрудниками Кир-ЬевсЕаго въ этой попытке его возобновить журнальную деятельность, кроме прежнихъ сотрудниковъ «Европейца»: Хомякова, Языкова, А. И. Тургенева, князя Вяземскаго, явились Дм. Алекс. Валуевъ, К. С. Аксаковъ, Петръ Вас. Кнреевскш и др. Изъ статей самого КирЪевскаго въ «Москвитянине» 1845 г. особенно замечательно его «ОбозрЁше со-вреннаго состояшя литературы». Какъ характерную черту своего времени, Ки-реевсшй отмечаеть прежде всего въ своей статье падете безкорыстнаго интереса къ явлетямъ чисто-литературнымъ: словес-нг>сть изящная заменилась словесностью, такъ сказать, журнального, въ которой «мысль подчинена текущимъ обстоятель-стваиъ, чувство приложено къ интересамъ партш, форма принаровлееа къ требова-шямъ минуты». При этомъ интересъ нзт> области вопросовъ политических^, особенно занимавшяхъ прежде умы на западе, въ последнее время перемещается въ область вопросовъ общественныгь съ точки зрешя усовершенствовав1я человека и его жизненыхъ отношенш. Отсюда значительность частныхъ литер ату рныхъ явленш и хаосъ противоречащих миенШ и воз-душныхъ теорий въ общемъ объемй литературы, и въ основатн всего отсутств1е общаго иди господствующая убеждешя. Во всЬхъ лнтературныхъ явлеа5яхъ современности обыкновенно оказываются две стороны: «одна почти всегда возбуждаетъ coiyBCTBie въ публике, и часто заключаете въ себе много исхнннаго, дедьнаго и двигающаго впередъ мысль—это сторона отрицательная, полемическая, опровержение система и мн^нш, предшество-вашихъ излагаемому убеждены); другая сторона, еелп иногда и возбуждае-гь сочувствие, то почте всегда ограниченное и скоро проходящее: эта сторона положительная, т. е. именно то, что составляетъ особенность новой мысли, ея сущность, ея право на жизнь»... Такая двойственность западной мысли объясняется, по мн-Ьят Кнреевскаго, съ одной стороны, созна-шемъ неудовлетворительности прежнихъ началъ жизни, съ другой, безсжгпемъ· и невозможностью найдти новое основаше для жизни народной, иными словами, создать себе убеждете напряжешемъ мышлен!я. Разсматривая затемъ замечательный дви- жения лнтературъ европейскихъ и сообра-жан свои наблюден1я съ господствующимъ ¦ характеромъ европейскаго просвещенш, КиреевскШ приходить къ ряду положены, определяющихъ въ совокупности сущность его новаго воззрешя на отношеше запад-наго просвещения къ русскому. «Отдельные роды словесности смешались въ одну неопределенную форму. Отдельная науки не удерживаются болёе въ своахъ преж-нпхъ гранидахъ, но стремятся сблизиться съ науками, имъ смежными, и въ этомъ расширенш пределовъ своихъ примыкаютъ къ своему общему центру — философш. Философ1я въ последнемъ окончательномъ развитш своемъ ищетъ такого начала, въ признанш котораго она могла бы слиться съ верою въ одно умозрительное единство. Отдельный западныя народности, достиг-нувъ полноты своего развит1я, стремятся уничтожить разделянлщя ихъ особенности и сомкнуться въ одну обще-европейскую образованность». Основашемъ для такого стремления служить признаше общности и единства коренной основы господствующаго начала европейской жизни. Современная особенность западной жизни заключается въ сознанш неудовлетворительности этого начма въ данный моментъ для высншхъ требованШ просв'кцешя. Начало oto характеризуется стремленюмъ къ личной ? самобытной разумности въ мьгсляхъ и въ жизни; следовательно, «общее ощущеше неудовлетворительности самыхъ налалъ европейсЕои жизни есть не что иное, какъ темное или ясное сознаше неудовлетворительности безусдовнаго разума». Отсюда возникаетъ стремлеше къ религшзности вообще, на это стремлеше, «по самому происхождению своему изъ развит разума, не можетъ подчиниться такой формё вЪры, которая бы совершенно отвергала разумъ, ни удовлетвориться такою, которая бы поставляла веру въ его зависимость». Въ крайнемъ развитии ращонализма коренится источнпкъ отчуждешя искусства отъ жизни ? упадокъ поззш. Вообще современный ха-рактеръ европейскаго просв'Ьщешя однозна-чителенъ съ характеромъ образованности греко · римской, «когда, развившись до противоречия самой себе, она по естественной необходимости должна была принять пъ себя другое, новое начало, хранившееся у другихъ племенъ, не имйвшйхъ до того времени всемирно-исторической значительности». Заключительный выводъ тотъ, что