* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

74 ГЕРМОГЕНЪ. ляки понимали, какую роль въ начавшемся народномъ движеши играетъ пат-рхархъ Г., и поэтому всячески старались порвать непосредственныя сноше-нхя его съ народомъ. После выступления Г. въ Успенскомъ Соборе, поляки окружили его стражею «на святитель-скомъ дворе» и перестали допускать къ нему даже его дворовыхъ людей. Но эти меры не могли парализовать деятельности naTpiapxa, главы народнаго возс.татя. Г. и подъ стражей находилъ способы вл1ять на народъ. Главнымъ средствомъ для этого были его знаме-нитыя грамоты по городамъ. Оставляя въ стороне вопросъ о подлинности этихъ грамотъ, мы должны указать на тотъ неподлежащШ никакому сомненш фактъ, что благодаря имъ народное движен1е получило широтй характеръ, что по зову патрхарха встала действительно «вся земля». «Мятежническая» деятельность патриарха Г. заставляла поляковъ принимать противъ него более суровыя меры. Но все это не помогало. Тогда они решились воспользоваться имъ для того, чтобы при его же помощи остановить народное движе-hie. Когда ополчете двигалось уже къ Москве, поляки стали уговаривать naTpiapxa писать къ начальнымъ людямъ ополчения, чтобы они распустили его. Къ naipiapxy явился Салтыковъ и го-ворилъ ему: «ты писалъ къ нимъ, чтобы они шли подъ Москву, теперь пиши, чтобы они вернулись». Съ такими же речами приходилъ къ Г. и панъ Гон-севск!й. Г. же, конечно, съ негодова-темъ отвергалъ эти просьбы, за что и подвергался еще большимъ лише-шямъ. Народъ зорко следилъ за по-ложешемъ своего вождя и открыто реагировалъ на притеснения, чинимыя ему поляками, вступая съ ними даже въ кровавыя стычки. Такъ, напр., во вторникъ на Страстной неделе произошла въ Москве страшная резня поляковъ, продолжавшаяся два дня. 0безумевш1е польете люди зажгли Москву, а сами спрятались въ Кремле и Китае-городе. Во время пожара поляки низложили Г., и снявъ съ него святительстя одежды, заключили его въ подворьи Кирилло-Белозер-скаго монастыря, дриставивъ къ нему страшу изъ 50 стрельцовъ. На его же место поставили низложеннаго Игнапя. Въ заключении патрхархъ Г. испыты-валъ страшныя стеснешя. Ему запрещено было разговаривать съ частными лицами; онъ лишенъ былъ возможности переступить порогъ своей комнаты; въ пище и пит1и онъ былъ «опечаленъ»; обращались съ нимъ крайне неуважительно. Доступъ къ нему былъ чрезвычайно затрудненъ. Безпрепятственно его посещали только те, кто еще не потерялъ надежды убедить naTpiapxa въ необходимости выступить ему противъ ополчешя Ляпунова, которое стояло уже подъ Москвою. Такъ, къ нему приходили: полковникъ Казановстй съ товарищами, да князь Лыковъ съ Гле-бовымъ и дьякомъ Яновыиъ, а также (Салтыковъ и Гонсевск1й. Последнее, не добившись у патр!арха положительныхъ результатовъ, угрожали уморить его злою смертью. Но патр1архъ былъ не-поколебимъ. Заточенге naTpiapxa Г. лишило его возможности широкаго об-щенхя съ народомъ. Но то дело, которому онъ служилъ, не погибло; напро-тивъ, оно продолжало развиваться и крепнуть. Вместо Г. во главе народнаго движетя становятся троицтя власти: арх. Дхонисхй и келарь Палицынъ. Своими грамотами они поддерживаютъ патрштизмъ въ народе и зажигаютъ новые очаги народныхъ ополчетй. Впро-чемъ, и самъ Г. не екладываетъ еще оруяая. Изъ своего заточешя онъ на-ходитъ возможнымъ написать грамоту нижегородцамъ, въ которой онъ про-ситъ ихъ сообщить Ефрему, митрополиту Казанскому, дабы онъ отправилъ въ полки и въ казацкое войско послашя съ требоватемъ не присягать сыну Марины Миишекъ, унять грабежи, кото рымъ предавались казаки, уничтожить корчму, и пр. Сами же нижегородцы должны были писать обо всемъ этомъ вологжанамъ, рязанцамъ и «во все города», чтобы те въ свою очередь писали въ полки, къ боярамъ съ требоватемъ не присягать сыну Марины. Нижегородское ополчете, собранное Мининымъ и предводительствуемое Пожар скимъ, завершило де л о, котор о е поднялъ патр1архъ Г. Но ему не суждено было видеть плоды своихъ трудовъ и заботъ. Когда поляки узнали о дви-