* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Д0СТОЕВСК1Й. 667 сахъ, указываете слабыя стороны судеб-наго дела, причемъ является все съ теми же г у на а нет ил е с к тм взглядами на личность преступника, съ которыми мы познакомились при разборе «Записокь изъ мертваго дома». Съ 1875 г. на стра-ницахъ «Дневника» особенно сильно и горячо обсуждается вопросъ «славянства». Въ это время уже начались во.шешя балканскихъ славяиъ, добивающихся политической свободы. Русское общество чутко прислушивалось къ этому движение единовЪрцевъ и братьевъ по крови. Достоевскш является однимъ изъ главыыхъ проводииковъ идеи всеславяпства въ общественное русское созиаше. Онъ указы-валъ на страдан!я людей, родственныхъ намъ по крови и вере, на факты грубаго пасил1я и поппратя личнаго и человече-скаго достоинства фанатиками-мусульманами. Эти жестокости действительно могли возмутить самаго ниднфферентпаго человека; сочувств1е къ несчастнымъ славя-намъ росло все болЬе и более и разрешилось движешемъ русскихъ войскъ на помощь угцетепнымъ родньшъ народамъ. Въ пропаганде славянскаго вопроса «Днев-никъ» Достоевскаго сыгралъ очень крупную роль и действовалъ согласно, хотя и вполне самостоятельно, съ программой московскихъ и петербургскихъ славяно-филовъ,—-Ор. Миллера, Аксаковыхъ и др. Достоевскш развиваете идею братства, провозглашенную славянофилами и вымершую исторически на Западе. Онъ надеется, что если русские не откажутся протянуть руки угнетенному брату, тогда практически будетъ осуществлена идея славянскаго братства, тогда можно достичь выполнения и месйанистическаго идеала, который проводился во многихъ его про-изведеп1яхъ. Этотъ пдеалъ развивается Достоевсквмъ и въ его «Дневнике». Въ 1878 г. прекращается издаше «Дневника»; следующШ номеръ выходить только въ 1880 г.,~гдЬ напечатана речь Достоевскаго, сказанная имъ на открытии памятника Пушкина въ Москве. Когда ДостоевскШ произносилъ эту знаменитую, странную речь, то онъ захватилъ ж привелъ въ восторгъ всю аудиторгю. Все сошлись въ этой речи, - и западники и славянофилы,—такъ сильно было отъ нея впе-чатлен!е. Правда, впослЬдствш эта речь возбудила горя4Iе толки и споры въ жур- ! налистике, по все-таки первое впечатле-ше, вынесенное отъ нея, было таково, что самые противоположные лагери сошлись въ вризкапш за Пушкинымъ некоторыхъ заслугъ, указанаыхъ Достоевскнмъ, Въ этой речи Достоевскш высказываете часто чудая, но забытыя къ его времени, ыыслп; такъ, напр., мысль о свойстве пуш-кинскаго renia,—о перевоплощении и нро-шшиовеши духомъ другихъ народовъ, коль скоро онъ беретъ сюлсетъ и лица не изъ родной русской обстановки; эта черта творчества Пушкина была уже отмечена раньше Белпнсхшмъ. Дал te высказывается несколько мыслей, прямого отношеяш къ Пушкину не пмеющихъ. Такъ ДостоевскШ говоритъ, что русскому обществу на пути его совершенствован1я не следуете отрываться отъ народной почвы, отъ народпыхъ идеаловъ; онъ считаете еужньшъ заполнить пропасть, существующую между современнымъ интеллигент-нымъ обществомъ и народомъ, и призываете общество къ народной правде. Онъ сравниваете русскую интеллигенцию съ Алеко, съ Онегинымъ, съ этими безпоч-вепиьши людьми, существOBanie которыхъ пусто и бездельно, и заключаете свою мысль такимъ символаческимъ обраще-шемъ къ интеллигентному обществу: «Смирись, гордый человекъ, н прелсде всего сломп свою гордость. Смирись, праздный человекъ, и прелсде всего потрудись на родной пиве» (т. XI, 438),—-въ этомъ онъ видите решеше народной правды по народному разуму. Но путь, который указывалъ Достоевскш русской пнтбллигенцш, павлекъ на писателя нарекания со стороны западниковъ; его стали укорять н обвинять въ какомъ-то мракобес in, называли нелеиымъ его требование преклониться якобы предъ народ-ньшъ певежествомъ. Но все эти наре-кашя происходили отъ недоразузгЬнш. До-стоезскШ вйде.иъ народную правду въ искре Бож1ей, въ правде Христовой, въ идее братства, хранимой однимъ только народомъ. После этой речи отношенш общества къ писателю заметно меняются. Когда появились «Весы», то общество, не ионявъ этого романа и опираясь на некоторая частности, увидело въ немъ грубый, некрасивый пасквиль на молодежь, на Тургенева и т. п. Романъ былъ осви-станъ, и репутащя Достоевскаго, какъ