* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

564 ГРЕЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТЗ&РА. впщъ повели съ одной стороны къ воз­ никновении) ф и л о л о г и ч е с к о й н а у к и (корифсеыъ которой сталъ во I I в. знамени­ тый А р и с т а р х е ) , по съ другой стороны и къ возрождению поэзйи. Будучи, одпако, обязана ученой рабств своимъ возрождешемъ, поэзйя александрййскаго пе­ рйода сама получила учепый привкусъ; это была поэзйя для интеллигент н , прини цитпально различная въ этомъ отношенйи огь классической поэзйи, но вполне по­ пятная и естественная въ стране, где толь­ ко интеллнгенцйя и говорила по гречески. Героическйй эпосъ нашелъ себе предста­ вителя в е лице А п о л л о н й я родосскаго (.III в.; „Аргонавты"), дидактическШ — въ лпце А р а т а ( I I I в.; его „Рплепотена", по­ этическая обработка астрономйи Ввдокса Клидскаго, стала очень популярна, въ грекорнмекомъ мйре поздн&Ьйшихе в&Ёкове); вообще же крупнымъ эпичеекпмъ поэмамъ предпочитали либо мелкйя (таке наз. эпнллйи, лучшиме поэтомъ которыхе былъ гла­ ва александрййской поэзйи К а л л и м а х ъ ) , либо сборыыя, соединявший множество мел­ кихъ разсказовъ вольною повествователь­ ною нитью (таковы были „Метаморфозы" Н и к а н д р а во I I в., которыме подражалъ Овпдйй). Изъ видовъ лирической поэзйи лучшйй—хорическая лирика, по условйямъ времени возродиться не могъ; зато на до­ лю э л е г й и съ эпиграммой достался очень пыганый расцвете, благодаря названному уже Каллимаху. Это была элегйя эротиче­ ская, восходящая къ Мимирму; следуя отчасти образцамъ I V в., александрййцы сделали изъ элегйи самую характерную для своей эпохи отрасль поэзйи и вызвали этимъ подражание зиаменитыхъ римскихъ элегиковъ эпохи Августа, Тибулла, Про­ перши и Овидйя. Ихъ элегйя была отчасти мнеологическаго, отчасти пизкаго харак­ тера; миеологическая элегйя вместе съ епиллйей приняли въ себя почти всю древ­ негреческую миеологйю, обогащая ее въ то же время новыми, местными миоами. Ос­ новной нотой былъ эротпзме, унаследо­ ванный o r e Эврипида, но значительно раз­ витый и приправленный теме особымъ романтизмоме, который былъ характерене для всей александрййской поэзйи, каке поэ­ зйи воскрешенной; благодаря этому эротиз­ му, александрйнская элегйя способствовала возникновению, въ следующую римскую эпоху, г р е ч е с к а г о р о м а н а . Что ка­ сается э п и г р а м м ы , то ея расцветъ, на­ чавшись теперь, продолжался и в е течете римскаго периода; образцы эпиграмме каке александрййской, такъ и римской эпохъ сохранены памъ въ такъ наз. г р е ­ ч е с к о й антологйи. Ямбъ возродился въ форме б ы т о в о й с ц е н к и (мимйамба), луч­ шйй поэгь которой намъ лишь недавно возвращене египетскими могилами в е ли­ це Г е р о д а (или Геронда, П1 в.); въ гексаметрической форме и проникшая въ па­ стушескую среду, эта бытовая сценка дала ндиллйю, которая въ художественной обра- ботке © е о к р и т а можете считаться самыме оригпнальнымъ творенйемъ алексан­ дрййской эпохи. Наконецъ возродилась и драма: трагедйя вновь разцвела въ такъ наз. т р а г и ч е с к о й п л е я д е , о которой мы, кроме именъ ея поэтовъ, почти ничего не зпаеме, комедйя (помимо новоаттической) пустила новые ростки ве виде алексан­ дрййскаго м и м а (водевиля) и тарентййской п а р о д й и ( г л . предст. Ринтоне, Щ в.). имевшнхе значительное влйянйе на римскую поэзйю. Что касается нрозы, то кроме философйн и зависящей отъ нея пауки, о развитии которой в е этотъ периоде уже была речь, обращаете на себя вниманйе исторйографйя, давшая именно теперь одного нзъ своихъ главныхъ представителей въ лице Полибйя ( I I в.). Должна быть названа затемъ п о в е с т ь , давно существовавшая въ народной словесности, какъ разновид­ ность сказки, но теперь только получив­ шая литературную обработку поде имепеме „милетскаго разсказа"; она продол­ жала существовать и въ следуюицую рим­ скую эпоху рядомъ съ романомъ, отлича­ ясь отъ него своимъ здоровьгаъ, хотя ме­ стами и грубымъ реализмомъ. Практиче­ ское красноречие по условйямъ времени мало даетъ знать о себе; зато ш к о л ь н о е к р а с н о р е ч й е , вышедшее отъ Исократа, продолжало развиваться и прнтомъ въ двухе направлешяхъ. Съ одной стороны риторы малоазйятскихе городовъ выдвину­ ли цветистый „азйятскйй" стиль, разновид­ ностями исотораго были какъ пышпая, рит­ мическая перйодизацйя, такъ и особаго ро­ да патетическое staccato въ речи (мелкйя, точно рубленый предложеньица); сь другой сторопы, любители старины старались воз­ родить стиль древнеаттическихъ ораторовъ, преимущественно трезваго Лпсйя. Въ ли­ тературе эти два наиравленйя — азйап и з м ъ и а т т и ц и з м ъ , мало давали знать о себе (все перечисленные прозаики прак­ тиковали унаследованное отъ Аристотеля пренебрежете къ форме); времепемъ ихе влйявйя и борьбы мелсду собой была сле­ дующая римская эпоха. Вообще, ч е м е дальше, т е м е больше ли­ тературная деятельность александрййской эпохи обращается лицоме, такъ сказать, исъ Риму. Иеторйографйя отдаетъ Риму своего лучшаго писателя Полибйя; философйя влйяеть па него чрезъ своихъ способнейшпхъ деятелей, а нмеппо: стоицизмъ черезъ Каннтйя ( I I в.)и Посидонйя ( I в.), эпику­ реизме-—черезъ Ф и л о д е м а ( I в.), академйя — черезе К а р н е а д а ( I I в.) и А п т й о х а ( I в.); школьное красноречие посылаете в е Римъ праистическхъ ораторовъ изъ рнмлянъ же, притомъ азйапизмъ — Гортензия, аттицизмъ-—Брута, среднее между обоими родосское направлеше Цицерона. То же, приблизительно, можно проследить и въ области поэзйи. Но самое тесное сближе­ ние произошло тогда, исогда Римъ распространиилъ свое владычество на все грече-