* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
БЛОК [513 — 514] БЛОК строфика), С этим периодом творчества Б . связана та ритмическая революция в об ласти русского стиха (переход от сил лабо-тонического стихосложения, основан ного на принципе счета слогов по сто пам, к чисто тоническому стиху, осно ванному только на подсчете ударений), в которой Б . и в особенности его доль никам (см.) принадлежит решающая роль. Такую же решающую роль сыграл Блок в этом периоде своего творчества и в процессе освобождения от точной рифмы. И в том и в другом случае Б . пошел дальше всех поэтов-символистов, явившись предшественником поэтики русского футу ризма. Меняя строй, стиль Б . сохраняет и даже усиливает свой романтический коло рит: изумительную напевность, «певучесть», рядом с которой знаменитая «музыкаль ность» Бальмоптовского стиха предста вляется чем-то внешним, невыразительным; иррациональность в построении образов; пронизаиность стиха метафорами — излю бленный прием романтического «преобра жения действительности», выдвигаемый В . , согласно исследованиям Ж и р м у н с к о г о , в роль «главенствующего приема, сти листической доминанты». Обыденное, вли вающееся широкой струей в стихи Б . этого периода, всегда почти — на грани фанта стического, сквозит «мирами иными». О та ких типичных произведениях этих годов, как «Незнакомка» (стихотворение и развер нутая из него «лирическая драма» того же названия), можно сказать, пользуясь опре делением, данным ранее самим Б . , что они написаны в «реально Достоевском» стиле. Не оставляет Б . и ранняя мисти ческая настроенность; только взамен сера фического «небесного» мистицизма «Стихов о Прекрасной Даме» мистицизм «Нечаян ной радости» и «Земли в снегу» является в аспекте «демонизма», трагической влюб ленности в собственную гибель, «поруганья заветных святынь». Романтизм Б. первого периода сродни ран нему «воздушному», «грезовому» романтиз му иенских романтиков, принесших с собой не только новые лит-ые формы, но и новое чувство жизни, новое восприятие действи тельности. Романтизм второго периода схо ден с «провокаторским» (определение самого Б.), заимствующим у романтиков их внеш ние формы, но доводящим их до полного внутреннего опустошения; романтизм Гейне соединяется в Б . со своеобразным «русским романтизмом» беспутного поэта и «страст ного цыганиста» Аполлона Григорьева. Влияние стихов последнего на Б. также начинает сказываться в этот период. «При падки» «страшной» гейневскогі иронии, к-рые, по словам самого Б . , начали посе щать его с пятнадцатилетнего возраста, теперь проявляются с особенной силой. В одном из таких «припадков» была напи сана Б . его первая «лирическая драма» «Балаганчик» [1906], в основу к-рой поло жено несколько более раннее стихотворение Литорп/гурнйя энциклопедия, т. I того же имени. В «дурацких» образах ми стиков, ожидающих конца — «тихой изба вительницы», «бледной подруги» — Смерти, Б . жестоко издевается над своими соб ственными «апокалиптическими» чаяниями, над теми шахматовскими «зорями», отра жением к-рых явилась его первая книга. Вслед за «Балаганчиком» Б . пишет в том же году еще две «лирические драмы» — «Не знакомку» и «Короля на площади»; в пос леднем слышатся мотивы революции и в особенности последующей реакции. В «ры дающих», по меткому выражению одного из критиков, драмах Блока (формальным образцом для них послужил театр немец ких романтиков) звучат те же настроения безысходного отчаяния, мрака, гибели, что и в одновременно написанных стихах и в цикле «лирических статей», объединен ных общей темой об «интеллигенции и народе» или, следуя позднему и еще более выразительному названию, данному Бло ком всему циклу, — о «России и интел лигенции». В этих, неологданно проник нутых страстным публицистическим пафо сом, статьях Блок сам вскрывает социо логическую сущность своего творческого пути, всей своей лит-ой эволюции. Одино чество, жестокая беспомощность оторвав шегося от своего «окончательно вымершего» класса дворянина-интеллигента, неизбежно толкаемого роком из пределов разрушаю щейся классовой культуры в органически чуждую ему и глубоко ненавистную буржу азно-городскую культуру, культуру «фар мацевтов», как он ее презрительно назы вает,—такова основная тема «рыдающих» статей Б , С еще большей обнаженностью рассказывает Б. свою социальную драму в художественно неудавшейся, но насквозь автобиографичной драматической поэме «Песня судьбы» [1907]. Герой поэмы, с харак терно немецким именем Герман, отрывается «от киота, лилий и книг»; из усадебного «ти хого, белого дома», с облаженного острова, отделенного от всего мира», Р Ы Г О Н Я ? Т С Я социальным «сквозняком», «мировым вет ром» истории, «песней судьбы» «в город». Он попадает «на территорию всемирной про мышленной выставки» — символ всей бур жуазно-капиталистической культуры, рез кая и гневная сатирическая картина к-рой тут же развертывается. Б . с почти назойли вой аллегоричностью раскрывает здесь свой жизненный и творческий путь. «Песня судьбы» стоит на переломе между вторым и третьим, последним периодом творчества Б . Демонический образ «цыганки» Ф а и н ы , «женщины в черном платье, облегающем ее, как змеиная чешуя», непосредственно связан с образом таинственной Незнакомки. В то же время, в своей внутренней сущности образ Фаины — искалеченной городом, но до конца не уничтоженной им «части на родной души», —равно как речи Герма на и символиста «в очках», уже содержит в себе все мотивы стихов Б , о России. В столь же аллегорической форме, как и все 17