* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ВОЛЬТЕР 1297 — 298] ВОЛЬТЕР Me лье, Вольтер выкинул всю его острую критику частной собственности» считая ее «возмутительной*. Этим объясняется и отри­ цательное отношение В . к Руссо, хотя в их взаимоотношениях и имелся нали­ цо личный элемент, сводить ж е к нему, как это делают некоторые (напр. Бранлес), целиком их расхождение — глубоко неправильно. В . — монархист, Руссо — народоправец; В . — защитник крупной соб­ ственности, Руссо — защитник мелкой (кре­ стьянской) собственности; В . — рациона­ лист, Руссо — сентименталист. Неприми­ римо столкнулись пдеологи двух разных общественных классов, а пе две инди­ видуальные личности. В . правда иногда и сам склонялся к защите идеи «первобыт­ ного состояния* в таких пьесах, к а к «Ски­ фы* или «Законы Миноса», но его «перво­ бытное общество а (скифов и сидонцев) не имеет ничего общего с нарисованным Руссо раем мелких собственииков-хуторяп, а воплощает собою общество врагов поли­ тического деспотизма и религиозной нетер­ пимости. Из всех общественных классов В . ближе всего было дворянство. Правда в своей сатирической поэме «Орлеанская дев­ ственница» он высмеивает рыцарей и при­ дворных, но в поэме «Битва при Фовтенуа[1745] В . славит старое французское дворян­ ство, в таких пьесах, к а к «Право сеньера* и особенно «Напино^,—рисует с увлечением помещиков либерального уклона, даже гото­ вых жениться па крестьянке. В. долго не мог примириться с вторжением на сцену лиц пе-дворянского положения, «обыкно­ венных людей- (hommes du comrnun), ибо УТО значило «унизить котурн* (avilir le cothurno). Связанный своими политически­ ми, религиозно-философскими и социаль­ ными воззрениями еще довольно крепко с «старым порядком», В . в особенности свошми лит-ыми симпатиями крепко врос в аристократический X V I I в. Людовика X I V , которому он посвятил свое лучшее историческое сочинение — «5iecJe de Louis X I V * , Продолжая культивировать ари­ стократические жанры поэзии — послания, галантную лирику, оду и т. д., Вольтер в области драматической поэзии был послед­ ним крупным представителем классиче­ ской трагедии—-написал 28; среди них глав­ нейшие: «Эдип* [1718], «Брут» [1730], «Заи­ ра» [1732], «Цезарь* [1735], «Альзира» [1736], «Магомет» [1741], «Меропа» [1743], «Семи­ рамидам [1748], «Спасенный Рим> [1752], «Китайская сирота» [1755], «Танкред» [1760]. Однако в обстановке угасания аристократи­ ческой культуры трансформировалась не­ избежно н классическая трагедия. В ее прежнюю рационалистическую холодность врывались все в большем изобилии нотки чувствительности («Заира»), ее прежняя скульптурная четкость сменялась романти­ ческой живописностью («Танкред»). В ре­ пертуар антнчных фигур вторгались все решительнее всякие экзотические персо­ нажи — средневековые рьгпаря, китайцы, скифы, гебры и тому подобное. Долгое время не ж е л а я мириться с восшествием новой буржуазной драмы — к а к формы «гибрид­ ной», В . кончил тем, что и сам стал защищать прием смешения трагического и комиче­ ского (в предисловии к «Расточителю» и «Сократу»), считая это смешение впрочем законной чертой лишь «высокой комедии» и отвергая к а к «нехудожественный жанр» «слезливую драму», где только «слезы». Долгое время противодействуя вторжению иа сцену плебее в-героев, В под напором буржуазной драмы, сдал и эту свою пози­ цию, широко открывая дверм драмы «для всех сословий и всех званиям (предисловие к «Шотландке», с ссылками на английские примеры) и формулируя (в «Рассуждении о гебрах») ио существу программу бур­ жуазно-демократического театра; «чтобы легче внушить людям доблесть, необходи­ мую для всякого общества, автор выбрал героев из низшего класса, Оя не побоялся вывести на сцену садовника, молодую девушку, помогающую отцу в сельских работах, простого солдата. Такие герои, стоящие ближе других к природе, говорящие простым языком, произведут более сильное впечатление и скорее достигнут цели, чем влюбленные принцы и мучимые страстью принцессы. Достаточно театры гремели тра­ гическими приключениями, возможными только среди монархов и совершенно бес­ полезными для остальных людей*. К типу таких буржуазных пьес можно отнести «Пра­ во сеньера», «Нанина», «Расточитель» и др. м Если как драматург В, шел от ортодо­ ксальной классической трагедии через ее сентименталиэацию, романтизацию и экзо­ тику к буржуазной драме под напором растущего движения «третьего сословия», то аналогична его эволюция как писателя эпического. Вольтер начал в стиле класси­ ческой эпопеи («Генриада», 1728; перво­ начально «"Лига или великий Генрих»), к-рая однако, как и классическая трагедия, под его рукоп преображалась: вместо вы­ мышленного героя взят реальный, вместо фантастических войн — на самом деле быв­ шая, вместо богов—-аллегорические обра­ зы —• понятия: любвн, ревности, фанатизма (na^Essai sur la poesie epique»). Продолжая стиль героическоЕ! эпопеи в «Поэме о битве при Фонте ну а прославляющей победу Лю­ довика X V , В . затем в «Орлеанской дев­ ственнице* (La Pucelle d&Orleans), едко и скабрезно высмеивающей весь средневековый мир феодально-поповской Франции, сни­ жает героическую поэму до героического фарса и переходит постепенно, под влиянием Попа, от героической поэмы к поэме ди­ дактической, к «рассуждению в стихах» (discours en vers), к изложению в форме поэмы своей моральной и общественной философии («Письмо о философии Ньютонам, «Рас­ суждение в стихах о человеке», «Естествен­ ный закон», «Поэма о лиссабонской к а ­ тастрофе»). Отсюда наметился естественный переход к прозе, к философскому роману