* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

363 В. Полъновъ. Въ основе этого требования лежнтъ правда внутренняя н правда историческая. Прянынъ и непосредственнымъ источннкомъ для худож­ ника, берущагося за изображеше евангелвческнхъ собьтй, должно служить HOBtcTBOBSHie Еваигелистовъ. Въ сравнении съ этииъ повествовашемъ очевпдцевъ — ничтожны и жалки все „источники", хотя бы они заключались даже въ различиыхъ „ученыхъ сочинешяхъ". Правда о Христе—въ Евавгелш... „Въ этомъ ограничены и ослаблены внутренняго содержашя главный недостатокъ картины г. Поленова, Изъ величественной тишины храма, где 1исусъ поучалъ народъ (и вен люд1е ндяху къ Нему), событие выносятся на улицу, превра­ щается въ шумную уличную сцену, н все это лишь ради остроумная предположения, что 1исусъ во храме не могъ писать перстомъ на земле, какъ будто Онъ не могъ просто водвть перстомъ по плитамъ, какъ будто вся важвость с о б ь т я состоять именно въ проведении по вемле ввднмыхъ зваковъ. Вместо сосредоточевш всего внимав1я зрителя на Iacyce, художннкъ заставляетъ его теряться въ громадномъ полотне картины, дъмаетъ центромъ ея величественную архитектурную громаду, alncyca двлаетъ однимъ нзъ действующихъ лицъ жанровой сцены. Оду­ хотворенность лика Спасителя, та одухотворен­ ность, которая должна была бы съ перваго же раза привлечь и сосредоточить наше внимаше, ослабляется прищуренными глазами. Эта ультра­ реальная подробность придаетъ всему лику 1нсуса совершенно особый отпечатокъ тонкости ума и быстроте его работы. Съ другой стороны, нельзя не отмътить и того, что известная оду­ хотворенность этого лнка является въ картине лишь сравнительною съ отвратительными фи3i оном ifl ми фарисея и саддукея, съ цъмымъ ря­ домъ окружающихъ Incyca просты хъ и грубыхъ семптичеекпхъ лицъ. Сь тосклнвымъ любонытствомъ смотритъ зритель ва лица апостоловъ. Допустимъ, что они ве стали еще таковыми, что на нихъ не снизошелъ еще Святой Духъ, что пока это только ученики. Но не аабудемъ, что все это ученики призванные, ближайопе уче­ ники Христа, уже намеченные и избранные. Ужели не представилось художнику, въ ряду дру­ гихъ его соображешй, и соображения о томъ, что этихъ учениковъ необходимо изобразить не просто характерными семитами, но мужами призванными просветить весь м1ръ н поэтому носящими уже печать просветлешя?" „Съ перваго взгляда на картину вы какъ будто не замечаете ея главной фигуры, — друпя выступаютъ съ большею резкостью. Но это только кажется. Въ сущности, даже рассматривая преж­ де друпя фигуры, вы уже испытываете какоето неопределенное безпокойство: чтб это ва человвкъ сндитъ на камне, освещенный солнцемъ? Неужели это... Христосъ? Да, это Онъ, убеждаетесь вы, съ чувствомъ, похожимъ на разочарование, этотъ человекъ—именио человевъ, сильный, мускулистый, съ крЪпкнмъ загаромъ странствующая восточнаго проповед­ ника... Н и ч е я т о н к а я , полувоздушнаго, незем­ ного, никакого сияния и какъ бы полета, ко­ торые мы привыкли соединять съ представлешемъ объ этомъ образе. И невольно въ первый мгновешя острое ощущение недовольства всплываеть среди остальныхъ впечатлен^. Но въ сущности это не недовольство, а только неждан­ ное ощущение внезапно поражающая противо­ речив съ крепко установившимися предашями, Ч-БМЬ больше вы вглядываетесь въ эту заме­ чательную фигуру, съ ея физическою крепостью, вместо аскетической полувоздушностн, съ ея не­ брежно упавшей на колёно рукой, со всей не­ замечаемой имъ самнмъ усталостью утружден­ н а я , но спльнаго человека, и, главное, съ этнмъ замечательвымъ выражен1ямъ лица, — темъ больше первоначальное чувство заменяется удивлениЧэмъ, уважешемъ, любовью. Да, именно любовью. Мы способны любить больше тб, чтб намъ больше понятно и достуино. Все этн образы, съ Ыяниемъ н воздушной прозрачностью, слнш­ комъ отвлеченный схематичны для того, чтобы заставить биться наше сердце, состоящее нзъ тела и кипящее вров1ю. Они скорее яворятъ о долге любви, чемъ возбуждаютъ живую лю­ бовь. Здесь же высошй образъ является въ на­ стоящей плоти; эта высота пробивается наружу изъ-за настоящей телесной оболочки,—и мы ее поннмаемъ, н на встречу ей пробивается нзъ ва­ шей груди сочувственный отзывъ. Въ э я м ъ образе я вижу замечательный y e n t x b художе­ ственная реаливма и думаю, что религиозное чувство тоже не можетъ быть оскорблено подобнымъ npieMOMb. Христа не призвало боль­ шинство, Е я распяли. Но если бы Онъ являлся въ толпе, постоянно окруженный ияшемъ, по­ стоянно такъ непохожМ на человека, то кто же могъ бы Его не признать? Да, среди людей это былъ человекъ, и въ Немъ светился только внутреншй еввгъ, видимый чистому, искавшему истины взгляду. Однако, художнику Восторженнее всехъ отзывался,быть можетъ, легко впасть вь другую крайность—крайность ВА. Короленко, писавший въ„Русск,Вед/ (№ 102);