* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ФОРМА И С О Д Е Р Ж А Н И Е [813—814] ФОРМА И С О Д Е Р Ж А Н И Е Формалистическая эстетика вырастает г л . обр. на теоретической основе философии кан­ тианства и неокантианства, эстетика импрес­ сионизма близка философии махизма, эмпи­ риокритицизма, прагматизма. Метафизическое противопоставление Ф. и С , признание формы единственным предметом искусства, игнорирование содернъательности художественного образа, а в результате крайнее обеднение, деградация и разложение самой формы—-таков конечный итог и фор­ мализма и импрессионизма в искусстве. Отрыв Ф. от С , их дуализм составляет основу и символизма. Хотя в эстетике симво­ листов содержание не отрицается, по оно понимается как духовное первоначало, бла­ годаря своей сверхчувственности не могущее получить адекватной формы. Символическое искусство практически опе­ рирует лишь формой, к-рая, будучи лишена реального содерясания, служит лишь «наме­ ком», знаком чуждого ей по существу идеаль­ ного содержания. Психологическая школа идеалистической эстетики и теории лит-ры (Гумбольдт, Потебня) осложняет формализм противопоставлени­ ем формы «внешней» и «внутренней». Согласно учению психологистов в структуре слова сле­ дует различать три элемента: внешнюю форму, внутреннюю форму и содержание. В понима­ нии внешней формы к а к совокупности члено­ раздельных звуков, как грамматических форм, противопоставленных содержанию, хотя и име­ ющих своей целью его выражение,—сказыва­ ется близость этой школы кантианству. Внут­ ренняя форма понимается этой школой как психологический отбор из бесконечного ряда признаков, составляющих содержание (пред­ мет, противопоставленный внешней форме) именно данных признаков, а не каких-либо других (в зависимости от субъективно-психо­ логического момента). Проблема единства Ф. и С. психологистами ставится метафизи­ чески: форма как внешняя форма отрывается от содержания, внутренняя же форма в свою очередь осмысляется субъективно: текучесть ее понимается в духе бур;куазного индиви­ дуализма и абсолютного релятивизма. В ре­ зультате ни внешняя, ни внутренняя формы не рассматриваются в единстве с содериганием, а само различение этих двух форм обна­ руживает лишь попытку эклектического со­ единения двух тенденций внутри идеалисти­ ческой философии п эстетики—логицизма и психологизма. Родным братом идеалистической эстетики оказывается натурализм, жертвующий худо­ жественной формой ради метафизически по­ нятого содеря;ания. Специфическое значение искусства как образного отражения действи­ тельности, как художественного единства Ф. и С. в натурализме утрачивается. Натурализм—-это теория и практика не столько творческого отражения действитель­ ности, сколько слепого подражания ей. Если абсолютизирование единичного, отдельного в ущерб типичному, общему приводит натура­ лизм к одностороннему, фотографическому подражанию природе и общественной жизни, то пренебрежение художественной формой, при последовательном проведении этого ме­ тода, грозит вывести натурализм за пределы искусства. Натурализм создавал художест­ венные произведения, заслуживающие вни­ мания лишь в той мере, в какой он тайно или явно отступал от своего метода и в той или иной степени шел на сближение с реали­ стическим методом. Великие художественные произведения всех народов сочетают в себе глубокое содер­ жание и совершенную форму. Основная ли­ ния исторического развития искусства опре­ деляется успехами реалистического метода в его различных исторических формах и видоиз­ менениях. Поэтому и история развития ху­ дожественного вкуса—это не релятивистиче­ ски понятый процесс, не бесплодная смена субъективных оценок, но историческое углуб­ ление в худо лее ственную сущность единства ф. и САГ* Дыннип II. Теоретический очерн.—-1. Проблема Ф. и С. и их взаимоотношения представляют одну из основных общефилософских проблем. Вме­ сте с тем разрешение ее служит необходимым условием для создания науки об искусстве и тем самым науки о лит-ре. Н а современном этапе развития советского литературоведения эта проблема развернутой разработки еще не получила. Однако высказывания классиков марксизма, пересмотр ими гегелианского уче­ ния о Ф. и С. дают нам основу для понимания данной проблемы и разработки ее примени­ тельно к практике того или иного вида искусства. С диалектической точки з р е н и я . Ф. и С, прежде всего—понятия соотносительные: как форма не может быть «чистой», а может быть лишь «содержательной» формой, формой, свя­ занной неразрывно с содержанием, так и со­ держание не может быть бесформенным: «Со­ держание как таковое есть то, что оно есть, лишь благодаря тому, что оно содержит в себе развитую форму» ( Г е г е л ь , т. Г, стр. 224). В этом смысле « с о д е р ж а н и е есть не ч т о и н о е к а к п е р е х о д ф о р м ы всодержание, и ф о р м а есть не что иное, к а к п е р е ¬ х о д с о д е р ж а н и я в форму» ( Г е г е л ь ) . Отсюда существенность формы: «Форма суще­ ственна. Сущность формирована так или иначе в зависимости и от сущности» ( Л е н и н , Философские тетради, стр. 142). Поэтому в искусстве неполнота, незаконченность офор­ мления есть одновременно и ущербность со­ держания и наоборот—дефектность содержа­ ния выступает и как несовершенство формы. Отсюда и понимание художественного произ­ ведения будет полным лишь в том случае, если мы поймем его в единстве его Ф. и С , раскроем их взаимопереходы, ибо вне друг друга они неполны. «Можно сказать об „Или­ аде", что се содержанием является Троянская война, пли еще определеннее—гнев Ахилла; это дает нам все и одновременно еще очень мало, ибо то, что делает „Илиаду „Илиадой", есть та поэтическая форма, в которой выра­ жено содержание» ( Г е г е л ь , т. I, стр. 225). При всем том единство Ф. и С.—диалекти­ ческое единство, противоречивое в процессе своего развития. Неправильно было бы счи­ тать, что форма пассивно «следует» з а с о д е р т lt