* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
ФЕТ [703—704] ФЕТ венному творчеству (сб. «Вечерние огни», 1883, 1885, 1888, 1891, переводы). В 40—50-х гг. Ф. был крупнейшим пред ставителем плеяды поэтов (Майков, Щербина и др.), к-рые выступали под лозунгом «чис того искусства». К а к поэта «вечных ценно стей», «абсолютной красоты» Ф. пропаганди ровала эстетическая и отчасти славянофиль с к а я критика 50-х гг. (Дружинин, Боткин, Григорьев и др.). Д л я революционно-демокра тической ,и радикальной критики 60-х гг. стихи Ф. были образцом поэтического пусто словия, безыдейного щебетанья о любви и природе (Добролюбов, Писарев). Эта кри тика разоблачала Фета как певца крепостни чества, который при крепостном праве «видел только одни праздничные картины» (Минаев в «Русском слове», Щедрин в «Современнике»). Тургенев ж е противопоставлял Ф., великому поэту, помещика и публициста Шеншина, «закоренелого и остервенелого крепостника, консерватора и поручика старого закала*. В 40—50-х гг. Ф. (подобно Майкову, Щер бине и др.) выступил продолжателем того нового классицизма, который складывался в поэзии Батюшкова, Дельвига и некоторых других поэтов пушкинского круга. Наиболее показательны для Ф. в этот период—анто¬ логические стихи. В духе этого нового к л а с сицизма поэзия молодого Ф. стремится запе чатлеть отблески абсолютной красоты, веч ных ценностей, противостоящих в своем по коящемся совершенстве «низкому», полному суетного движения бытию. Для поэзии моло дого Ф. характерны: «языческий» культ пре красной «плоти», предметность, созерцание идеализированных, покоящихся чувственных форм, конкретность, наглядность, детализованность образов, их ясность, четкость, пла стичность; основная тема любви получает чувственный характер. Поэзия Ф. покоится на эстетике прекрасного,—-на принципах гар монии, меры, равновесия. Она воспроизводит душевные состояния, лишенные всякой кон фликтности, борьбы, резких эффектов; рас судок не борется с чувством, «наивное» на слаждение жизнью не омрачается моральными побуждениями. Радостное жи а неутвержде ние принимает вид умеренного горациаиского эпикуреизма. Задача поэзии Ф.—раскрытие красоты в природе и человеке; ей не свойст венен юмор или возвышенное, патетическое, она витает в сфере изящного, грациозного. Замкнутость формы часто получаету Ф. выра жение в кольцевой композиции стихотворе ния, архитектоничность, завершенность—в подчеркнутой строфичности (при крайнем раз нообразии строф), особая легкость и в то же время стройность—в урегулированном чередо вании длинных и коротких строк. В красоте для Ф. осуществляется связь идеального и данного, «духовного» и «плотского»; гармо ническое сочетание двух миров получает вы ражение в эстетическом пантеизме Ф. По стоянно у Ф. стремление раскрыть «абсолют ное» в индивидуальном, приобшить «прекрас ное мгновение» к вечности. Просветленное и умиротворенное лирическое созерцание— основная настроенность поэзии Ф, Обычные для молодого Ф. объекты созерцания—-пей заж, античный или среднерусский, подчас с мифологическими фигурами, группы иг античного и мифологического мира, произ ведения скульптуры и т. д. Огромную роль в поэзии Ф. играет зву ко созерцание, кулъл эвфонии, эвритмии. По богатству ритмики, разнообразию метрического и строфического построения Ф. занимает одно из первых мест в русской поэзии. Творчество Ф. знаменует не только завер шение, но и разложение дворянско-усадеб ной поэзии нового классицизма. Уже в стихах молодого Ф. нарастают иные тенденции. От четкой пластичности Ф. переходит к нежной акварельности, все более эфемерной стано вится «плоть» воспеваемого Ф. мира; его поэзия направлена теперь не столько на объ ективно данный внешний предмет, сколько на мелькающие, смутные ощущения и возбуж даемые ими неуловимые, тающие эмоции; она становится поэзией интимных душевных со стояний, зародышей и отблесков чувств; она ^Хватает на лету и закрепляет вдруг / И тем ный бред души, и трав неясный запах», стано вится поэзией бессознательного, воспроизво дит сны,грезы,фантазии;настойчиво звучит в ней мотив невыразимости переживания. Поэ зия закрепляет мгновенный порыв живого чувства; однородность переживания нарушает ся, появляются сочетания противополож ностей, хотя и гармонически примиренных («страдание блаженства», «радость страдания» п т . п.). Стихи приобретают характер импро визации. Синтаксис, отражая становление пе реживания, часто противоречит грамматиче ским и логическим нормам, стих получает особую суггестивность, напевность, музыкаль ность «дрожащих напевов». Он все менее на сыщен материальными образами, к-рые ста новятся лишь точками опоры при раскрытия эмоций. При этом раскрываются психические состояния, а не процессы; впервые в русскую поэзию Ф. вводит безглагольные стихи («Шопота, «Буря» и др.). Характерные для этой линии поэзии Ф. мотивы—впечатления от природы во всей полноте ощущений (зритель-