* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
ПОЭТИКА многочисленным рядом исследователей X I X — X X в в . , начиная с Гумбольдта, его теории эпоса в книге о «Германе и Доротее». Лингви стические основы П . Гумбольдта изложены в предисловии к «Kawi-Sprache». Линию Гум больдта продолжает, самостоятельно ее раз вивая, П о т е б н я («Мысль и язык», «Из за писок по теории словесности» и пр.), создав ший целую школу. Эстетика-психологический метод анализа художественного произведения, разрабатывавшийся потебнианцами и в фило софской своей основе носящий субъективноидеалистический характер, получил значи тельное развитие и на Западе, особенно в Германии. Типичным представителем этого направления в П. является МюллерФ р е й е н ф е л ь с (см.), который для своей «Поэтики» ставит целью «дать психологиче ское обоснование сущности поэзии и произво димого ее стилистическими формами воздейст вия». Иную линию П., идущую от объективноидеалистической школы Дильтея, дает философско-формалистическни метод, представлен ный одним из крупнейших германских лите р а т у р о в е д о в — В а л ь ц е л е м (см.). Выдвигая на первый план изучение формы к а к необхо димый путь для постижения сущности искус ства, Вальцель отнюдь не ограничивается внешними сторонами произведения, сосредо точивая свое внимание на анализе внутренней композиции, на компановке эмоциональной стороны произведения, на раскрытии внутрен ней симметрии и т. д. П о л а г а я , что во всех искусствах в данную апоху в основе компози ции господствует один и тот ж е формальный закон, Вальцель считает весьма плодотворным метод параллельного изучения искусств. Во просы композиции лит-ого произведения уси ленно разрабатываются и другими предста вителями формализма. Упомянем работы Зейферта о композиции в произведениях Френтага, Дибелиуса—о композиции английского романа, Флешенберга — о новеллистической композиции у Гофмана. Не остаются вне поля зрения формалистов идругие стороны поэтиче ской формы. Достаточно назвать здесь работы по мелодике стиха Эд, Сиверса (ем.), вы двинувшего тате наз- принцип Ohrenphilologie, т, е. изучения стихотворения в его восприя тии на слух, а не на глаз при чтении. Под аначительным влиянием зап.-европейского формализма сложился русский формализм, выдвинувший ряд теоретиков (Жирмунский, Эйхенбаум, Томашевский, Шкловский и др.). Уходя своими философскими корнями в иде ализм, подходя к лит-ому произведению как к явлению чистой, самодовлеющей формы, формализм лишил себя тем самым возможно сти понимания закономерности лит-ого про цесса и ограничил изучение поэтической струк туры по существу лишь внешними, эмпири ческими наблюдениями, страдающими нередко произвольностью и случайностью выводов. Вместе с тем формалистические исследования грешат фрагментарностью и односторонно стью: не ловимая сущности литературы к а к явления идеологии, формалист не может дать делостной и всесторонней концепции струк туры поэтического произведения, сводя суть его к какой-либо формальной «доминанте». ПО&КГИКЛ Наряду с теоретической системой П . в исто рии развития этой науки мы находим попыт ки построения «исторической^ П, История лит-ры как история эволюционного развития лит-ых форм—вот в сущности ядро «истори ческой» П., наиболее ярким и крупным пред ставителем ь>рой по праву считается А. Н . В е с е л о в с к и й (см.). Исходным моментом в работе этого ученого является стремление «собрать материал для методики истории ли тературы, для индуктивной поэтики, которая устраняла бы ее умозрительные построения, для выяснения сущности поэзии—из ее исто рии». С помощью такого индуктивного иссле дования чисто эмпирическим путем мыслится осуществление грандиозного замысла «исто рической» П., которая бы охватила развитие лит-ых форм всех времен и народов. Здание «исторической» П . осталось незавершенным, Сам Веселовский, издавая свои «Три главы на исторической поэтики», высказывал сомне ние в том, что ему удастся довести ее до кон ца. Самая постановка задачи построения исто рической поэтики к а к истории поэтических форм бесплодна и неправомерна, так как, отказавшись от присущей Веселовскому ме тодологически несостоятельной абстрактно сти, взяв в противоположность ему форму в ее единстве с конкретным содержанием, мы пришли бы к построению истории лите ратуры в целом. Ближайшее отношение к П . имеют т а к ж е манифесты и декларации целого ряда поэти ческих школ и отдельных писателей новоговремени. Не являясь научными П . , эти декла рации дают однако много материала для по нимания П., опиравшихся на соответствую щие лит-ые направления. Так, Гюго в своем предисловии к драме «Кромвель», ставшей манифестом романтизма, отталкиваясь от по этики классицизма в противовес рационали стической догматике последнего провозгла шает свободу творческой воли художника, призывал «ниспровергнуть тенденцию книж ных правил, власти авторитетов и слушать лишь голоса природы, правды и своего вдох новения». А т. к . в соответствии с иррацио нальностью романтизма «природа» и «правда» (о к-рых по-своему говорил и Буало) пони маются совершенно иначе, чем их понимали классики, то иначе должен строиться и художе ственный образ во всех его сторонах: вместо очерченных по логической схеме однобоких персонажей Гюго требует «живых людей» во всей их контрастной противоречивости, вме сто абстрактного ^единства места и времени»— конкретной исторической обстановки, необхо димо связанной с множественностью мест и моментов действия, вместо строго рааграниченных жанров—жанров смешанных и т. д. Подобного рода теоретическую декларацию видим мы и в «теории экспериментального ро мана» Золя, Еще более развернутые системы поэтики мы находим в теоретической продук ции позднейших лит-ых школ. Большое (и во многом теоретически интересное) наследство оставлено вэтойобласти представителями сим волизма (особенно А . Белым, работы которо го по кругу объектов выходят далеко за преде лы символизма), значительное—футуристами7