* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ПОЭТИКА [217—218] ПОЭТИКА ческое значение П . для лит-ого творчества, а следовательно и присущую ей нормативность, Аристотель идет верным путем решения прак­ тических вопросов па основе изучения кон­ кретных фактов лит-ры и развернутой системы теоретических представлений, выводимой из общефилософского понимания самой сущно­ сти поэзии. Отсюда глубочайшая связь «По­ этики» Аристотеля с поэтическим творчеством его современников, с художественной куль­ турой его класса, и отсюда ж е принципиаль­ ное ее значение, ее величайшая поучитель­ ность. Оказав огромное влияние на последу­ ющее развитие этой дисциплины, «Поэтика» Аристотеля на протяжении многих веков оста­ валась непревзойденным образцом глубокого единства теоретической мысли и конкретных задач современной поэзии. Более того, целый ряд последующих авторов (вплоть до X V I I I — X I X вв,) во многом (и существеннейшем) по­ вторяли Аристотеля и, снизив научно-прин­ ципиальный уровень П . , превратили ее в свод догматических правил. В чисто практическом плане дал свою рабо­ ту по поэтике Гораций (р. 65—68 до н. э . ; см.)—«De arte poetica» (О поэтическом искус­ стве, или послание к Пизонам). Повторяя в не­ которых отдельных моментах Аристотеля, Го­ раций в целом далек от его общей концепции. Не обосновывая своих требований скольконибудь глубокими философскими предпосыл­ ками , яркий выразитель стоико-эпикурейского мировоззрения римской буржуазии, Го­ раций преподносит в изящной стихотворной форме предписания, соблюдение к-рых я в л я ­ ется необходимым условием эстетической гра­ мотности поэтического произведения, имею­ щего целью «услаждать, трогать и учить», смешивая «приятное с полезным». Требования простоты, сохранения чувства меры, после­ довательности и ясности изложения, отказ от чрезмерно грубых и жестоких сцен и т.н.—все это дано к а к не подлежащие сом­ нению суждения человека с изысканным вку­ сом и общепризнанным творческим опытом* Будучи не более чем эстетическим каноном Горациева стиля, «.Послание к Пизонам» тем не менее не прошло в последующие века неза­ меченным. Наоборот, общим своим характе­ ром оно определило особый тип произведений такого рода, особый тип П . (догматический), занявший большое место в истории европей­ ской П . нового времени. Поэтики Горация и Аристотеля сыграли роль в развитии дальнейшей П., неизмеримо большую, чем схематическая П . средневеко­ вья. Из области последней упомянем лишь о «табулатурах» мейстерзингеров и о греческой статье Херобоека, попавшей в переводе под названием «О образех» в «Святославов избор­ ника [1493]. «Табулатуры» представляли собой свод обязательных д л я выполнения правил музыкально-поэтического искусства мейстер­ зингеров, правил, носящих сугубо схоласти­ ческий и замквуто-цеховой характер. Статья «О образех» интересна д л я нас как первая па Руси работа, имеющая отношение к П . Сколь­ ко-нибудь развернутой системы П . здесь нет, •и статья имеет не меньшее отношение к рито­ рике, чем к П . Все ж е по этой статье чита­ тель древней Руси мог получить некоторые элементарные представления об отдельных средствах поэтической речи—метафоре, гипер­ боле и т. д.; она знаменует наличие извест­ ного интереса к вопросам теории литерату­ ры у ж е с первых веков нашей письменности, интереса, который на этом этапе мог вызвать лишь использование переводного произведе­ ния, но еще не создание оригинального. Эпоха Возрождения воскресила к новой ж и ­ зни древних авторов, а классицизм X V I I — X V I I I вв, признал их авторитет непререкае­ мым. Канонами стали «Поэтика» Аристотеля и «Послание к Пизонам» Горация. Последнее послужило вместе с тем и внешним образцом для целой серии подобных произведений с X V I по X V I I I в-—итальянских, испанских, французских, английских, русских (Тредьяковского, Сумарокова и Др.). Здесь же—один из первоисточников ряда своего рода «общих мест» д л я школьных <пиитик», «теорий словес¬ ности> и т. п. Влияние Аристотелевой «Поэтики* обна­ руживается уже в первой трети X V I в. у итальянского поэта Триссина («Гофонисба>, 1515, «Поэтика», 1529), заметно в «Discorsi delParte poetica» Торквато Тассо [1588]. Ши­ роко использует теоретическое и поэтическое наследие античных авторов французский гу­ манист Скалигер, «Поэтика» [1563] которого, отводившая центральное место вопросам по­ этического языка, получила в свое время обще­ европейское признание. Т а к , в ряде звеньев (из к-рых отметим еще итальянца Кастильветро, впервые окончательно сформировав­ шего в 1570 закон «трех единств») складывает­ ся постепенно, к а к будто бы целиком наоснове античного наследства, П . классицизма, ярче всего представленная в теории и практи­ ке французов X V I I в., в частности поэтикой К о р н е л я («Три рассуждения о драме», 1660) и особенно Б у а л о [(ем.) «L art роеtiqnef, 1674]- Однако, якобы следуя по стопам Аристотеля, классики весьма односторонне восприняли его учение, превратив в узкую догму то, что у него и у античных поэтов было исторически сложившейся нормой. Подкре­ п л я я при этом свои положения авторитетом Аристотеля, они не только поверхностно, но зачастую и просто неправильно его пони­ мали. Впрочем совершенно неверным было бы считать, что классицизм представляет со­ бой не что иное, как кривое зеркало антично­ сти (почему мы и отвергаем термин «ложноклас­ сицизм»): определенным образом преломляя античное влияние, французские классики, со­ здавали свою собственную поэтику, я р к о клас­ сов о-окрашенную, формулирующую эстетиче­ ские вкусы поднимающейся крупной буржуа­ зии, вступившей в союз с королевской влас­ тью, точнее—близкой ко двору верхушкой ее. J Что же касается догматизма П . классиков, то он вполне соответствовал общему духу аб­ солютистской идеологии, стремившейся стро­ го регламентировать все стороны жизни, в том числе и правила «хорошего вкуса», на основе картезианского рационализма в его буржуазно-придворной интерпретации. В наи­ более развернутом видесистему теоретической" П . этого стиля дает « I / a r t poetique* Буало,