* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

МЕТЕРЛИНК [335—236] МЕТЕРЛИНК ствие своей гибели, непонимание ввовь воз­ никающих социальных отношений, дряблость, истощение и пресыщенность. М. совершен­ но не б ы л затронут пролетарским движе­ нием, развертывавшимся в его родном городе Гентс в годы его молодости. Свое воспитание oil получил сначала в гентском иезуитском к о л л е ж е , откуда перешел в католический университет. Е г о любимыми мыслителями были Новалис, Рюисбрек, Эмерсон. Н а пер­ вом сборнике его стихов «Serres chaudeas [1889] сказалось влияние Малларме и Бод­ л е р а . Среди европейских символистов М. был главным, почти единственным крупным дра­ матургом, пьесы к-рого («Принцесса Мален», "1889, «Слепые*, 1890, «Непрошенная гостья», 1890, «Семь принцесс», 1891, «Пеллеас и Мелпеанда», 1392, «А^лладинаи Паломид», 1894, «Там внутри», 1894, «Смерть Тентажиля», 1894, «Агловена и Селизета»,1896, «Ариана и Синяя борода», «Монна Ванна», 1902, «Сестра Б е а ­ триса», 1903, «Жуазель», 1903, «Чудо с в . А н ­ тония», 1903,«Синяя птица», 1908,«Мария Маг­ далина», 1913, «Белая невеста», 1918) доста­ вили ему европейскую с л а в у , М. ж е я в и л ­ ся наиболее глубоким философом символизма. Его книга «Сокровище смиренных» [1896] стала евангелием д л я поэтов этого направле­ н и я . З а ней последовали: «Мудрость и судьбаз [1898], «Сокровенный храм* [1902], «Двойной гад» [19041, «Разум цветов» [1907К «Смерть» [1913], «Осколки войны» [1916], «Неведомый хозяин* [1917], «Тропинки н а горе» [1919], «Великая тайна» [1921], «Жизнь термитов» [1936], «Жизнь пространства* [1928]. В 1911 М, была присуждена Нобелевская премия по лит-ре. Во время империалистической войны М. стал проповедником зоологического нацио­ н а л и з м а . В настоящее время примкнул к фашизму* По своему мировоззрению Метерлинк—по­ следовательный идеалист-мистик; он признает иной м и р , его таинственную власть, бессилие человеческого р а з у м а проникнуть в его тайны. ^ 1 о мере того к а к у г л у б л я е ш ь с я в ж и з н ь , з а ­ мечаешь, что все совершается по какому-то предначертанию, о к-ром не говорят и не д у ­ мают, но о к-ром знают, что оно существует где-то з а пределами нашей жизни». П о э з и я М. исполнена смутных намеков, неясных пред­ чувствий, т р е в о ж н ы х ожиданий. В «стран­ ных впечатлениях какой-нибудь встречи и л и взгляда», в «решении, зародившемся в бессо­ знательной части человеческого разума», в «тайных з а к о н а х антипатии и л и симпатии», в «преимущественном в л и я н и и чего-то невы­ сказанного» р а с к р ы в а е т с я ж и з н ь другого, са­ модовлеющего, «более значительного» м и р а . И д е я мистического д у а л и з м а окрашивает и представление М. о человеке. Он различает д у ш у и р а з у м . Т о л ь к о д у ш а находится в об­ щении с высшим миром, т а й н ы к-рого не до­ ступны р а з у м у . Д у а л и з м л е ж и т в основе и морального учения М. Мистическая м о р а л ь не совпадает с реальными, земными нравствен­ ными к р и т е р и я м и . Д у ш а может не к а с а т ь с я , не подозревать тех преступлений, к-рые со­ вершает человек здесь н а земле, может оста­ в а т ь с я прекрасной и чистой даже у самого у ж а с н о г о з л о д е я . В соответствии с мистиче­ ским учением М. н а х о д я т с я и его эстетические представления. Старое искусство н а первый п л а н ставило в е л и к и е события, новое отбра­ сывает эти критерии и выдвигает те явления,в к-рых п р о я в л я е т с я ж и з н ь д у ш и . Т о , что представляется значительным во внешнем мире, часто проходит незамеченным д л я ж и з ­ н и д у ш и . Существует «трагическое в повсе­ дневности». Х у д о ж н и к должен «заставить слы­ ш а т ь з а обычными беседами р а з у м а и чувства более величественную и непрерывную беседу д у ш с судьбою». М. отвергает старый т е а т р , и з о б р а ж а в ш и й конфликт страсти и долга, ьжизнь у ж а с о в и ж и з н ь прошлого», злодей­ с т в а , убийства и измены, «эти обычные я в л е ­ н и я эпохи в а р в а р о в , к-рьгм изображение и х и доставляло удовольствие». Т е а т р д о л ж е н показать «красоту, величие и значение мое­ го будничного существования... Обнаружить чье-то присутствие, какую-то с и л у и л и некое божество, обитающее со мною в одной комна­ те»; поэтому старик, «который сидит в кресле и просто ожидает п р и свете л а м ц ы , прислу­ шивается, не з н а я и х , ко всем вечным зако­ нам, ц а р я щ и м в о к р у г его дома, познает, что таится в молчании дверей и окон, и в слабом голосе света ощущает присутствие своей души и судьбыа,—для х у д о ж н и к а гораздо более бла­ г о д а р н а я т е м а , чем «Марий—победитель кимвров». Этот отказ от «победителя кимвров» во и м я бездеятельного старика глубоко симпто­ матичен. Лит-ра загнивающей б у р ж у а з и и в лице М, отрекается здесь от героической те­ матики, от традиций своего героического про­ шлого, к а к от традиций «эпохи варваров». В период своего восхождения б у р ж у а з и я про­ кламировала к у л ь т р а з у м а , наполняла свою философию и лит-ру большим социальным со­ держанием, восторгалась человеком-борцом, трибуном. М. в качестве идеолога б у р ж у а з и и эпохи з а г н и в а н и я восстает н а малейшие про­ я в л е н и я рационализма, пытается реабилити­ ровать мистику, объявляет примат бессозна­ тельного, поднимает н а шит человека, не столь­ ко действующего в реальной ж и з н и , сколько прислушивающегося к голосу «иных миров».