* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

548 ПИЛЯНКЕВИЧЪ. былъ совершенно безполезенъ, что руссий молодой человъкъ, отправлявппйся въ германскШ университетъ, былъ также свободенъ какъ и каждый немецкий студентъ, что присылаемые отчеты съ указашемъ прослушанныхъ курсовъ и часовъ не представляли нпкакихъ гарантий действительности заняий; трудно читать безъ улыбки оставппяся на от­ четахъ факультетсюя пометы: „присланный такимъ-то отчетъ за такое полугодие вполнЬ соответствуетъ данной ему инструкции, а потому".... Съ 1844 г. начали появляться отчеты командированныхъ моло­ дыхъ ученыхъ; къ сожалвню сохранились только немногие изъ нихъ. Но и по нимъ можно сделать некоторый завлючешя. Наши молодые будупи&е ученые, какъ видно, отправлялись въ ч у ж 1 е края по большей части съ богатыми инструкциями и бедною научною подготовкою, за которую впрочемъ трудно ихъ и винить, особенно если вспомнить, что почти все опи передъ посылкою за границу были учителями предме­ товъ, совершенно чуждыхъ заграничпымъ занятиямъ ихъ. Въ отчетахъ нередко высказывается недовольство слушанными кур­ сами, особенно французскихъ преподавателей; недовольство, едвали не объясняемое темъ, что наши молодые ученые, еще не испытавъ сами условгё университетскаго преподавашя, явились съ требоватями слишкомъ высокими и упустили ту истину, что никакой курсъ не можетъ быть непрерывным* праздникомъ, полнымъ открытш и движешя науки (между французскими профессорами были тогда 10. Симопъ, Э. Кинэ, Мишле, Ортоланъ, Мишель-Шевалье, Кальме, Лабуле и др.). Другая черта, характеризующая нашихъ молодыхъ ученыхъ, пред­ ставляется въ чрезвычайно юпошескомъ, восторженномъ настроении ихъ. Спокойное отношеше къ предмету, а еще болЬе скептицизмъ въ ихъ идеаламъ, вызывали съ ихъ стороны решительное осуждеше и подозрЬше въ отсталости и слабости. Въ восторженномъ настроенш нЬ­ которыхъ изъ командированныхъ было много здоровых* силъ и неувя­ даемой красы юности, но была въ немъ натянутость и большая доля незрЬлости и неопытности. Люди жили въ какомъ-то фантастическом * Mip&b и не старались даже уяснить себе среду, съ которою вели дЬло и съ которою должны были скоро посчитаться. Въ Парижъ приехали наши молодые руссше въ начале 1846 г. и застали въ тамошпемъ ученомъ Mip&b борьбу и волнешя: это было время издашя L&nltramontanisme, Des Jesuites, чтешя лекцш Мишле, 1