* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

334 КРАСОВЪ. Жптейскаго моря ыятежныя волны Давно сокрушили мн&Ь юную грудь, На путь мой, страстей возмутитсльныхъ полный, Мнъ страшно, мн4 страшно, Спаситель, взглянуть! („Молитва": Стнхотв., стр. 24). Мало по налу поэз1я К р а с о в а обращается к ъ изображению любви, поэтъ упивается ея восторгомъ („Она": Стихотв., 26), но въ одной „П&Ьснъ" уже звучитъ нота, которая слышится довольно часто въ поздн&Бйшихъ стихотворешяхъ: поэтъ противополагаетъ себя своей подругъ, „по молодому сердцу" которой „грусть пройдетъ, какъ сонъ касаяся его слегка": Мой милый другъ, твои младые годы Прекрасный цв^тъ души твоей снасуть; Оставь же мне и громъ и непогоды.., Они твое блаженство унесугь. („П*сня": Стнхотв., 22). К р а с о в ъ еще не считалъ погибшимъ личное счастое, но уже рисовалъ образы несчастныхъ, которыхъ всъхъ роднитъ страданье, не­ престанное воспоминате о пылкой молодой любви; ей была отдана вся душа и потому не могла принадлежать другому („Пъсня", „Къ ***", ***: Стихотв., 18—21, 27—28): ЗачЬмъ зовешь ее: „Безстрастная— Она какъ мраморь холодна!" Узнай: душа ея прекрасная Для сильной страсти рождена, Для слезъ любви, для упоешя, Для нужной пламенной мечты... И благодатное видьте— Опа явилась на мучете Въ юдоли хладиой суеты! Враждебнымъ рокомъ увлеченная (ЦвЬтокъ, взлелеянный въ тиши) Она любила упоенная Всей бурной силою души.... Но вотъ среди толпы ликующей, Гд* все и блещетъ н кнпитъ, Она явнлася горюющей И хладнымъ мраморомъ стоить!