* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

669 ГОВОРЫ РУССКИЕ 670 склоняемых слов: с рукам и с ногам, курица с циплятам; «златым кольцам поменялися»; 11) встреча¬ ется, преим. в Зап. Сиб., употребление формы срав¬ нительной степени на ае (яе), а (я): тепляе, скоряе (скоря); 12) в Г. Сиб. встречается употребление глагольных форм с окончанием: ошь, от, ом, ѕте, с предшествующим твердым губным или задненеб¬ ным согласным: гребош,-от возьмешь,-от, пекошь,от, волокошь, -от, -ом, -оте. Перечисленные особенно¬ сти, характерные, гл. обр., для отдельных рус-сиб. Г., по своему происхождению, — отчасти сев.-русские: 1 (оканье), 3, 5, 10, 11; отчасти— южно-русские: 1 (аканье); остальные особенности (за исключени¬ ем 6, 12, к-рые хотя и встречаются на С. европ. час¬ ти Союза, но отличаются там иным характером, чем в Сиб.)—отчасти более характерны для сев.-рус. Г. (2), отчасти —юж.-рус. (8); некоторые же особен¬ ности и более характерны для украинских и бело¬ русских Г., нежели для русских (4, 9). Б. г. Особен¬ ности, диалектически развившиеся в Сиб., вследствие влияния туземных сиб. яз. на рус: 1) смешение свистящих и шипящих согласных (с—ш, з—ж, ц— ч) или только произношение свистящих вместо шипящих: шобака, шам; больсой, суба; жубы, зырный; или только: больсой, зырный, но: собака. Осо¬ бенность эта встречается на С. и В. В слове «молосный» (вместо «молочный» или «молошный») с произносится часто в Сиб. так же, как и ц вместо ч в слове «цело» в значении «передняя часть рус. печи»; 2) шепелявое произношение мягких соглас¬ ных свистящих: шемья, вшё, кишель, жемля, вжяли. Встречается прибл. в тех же Г., но гораздо чаще и последовательнее; 3) в Г. такого же типа на В. и С.-В. Сиб. мягкие согласные т, д изменились, но далеко не как правило, в мягкие ц, ч, дз, дж: хоцел, коцел и кочел, пяць и пячь; одзин и оджин, наджевать; 4) приблизительно в тех же Г. на В. и С.-В. Сиб. встречается употребление твердого р вместо мягкого; запрагать, говорат, врэмя, берэг, тры; 5) в некоторых Г. С.-В. Сиб. (особ, на Ниж. Колыме) наблюдается явление «сладкоязычия»: произноше¬ ние j (йот) или й (и неслогового) вместо плавных с, р, л: хойосо (хорошо), гойова (голова), йеветь (ре¬ веть), йебедь (лебедь), смейть (смерть); 6) в этих же и др. с.-в. Г. встречается употребление твердых губных согласных вместо мягких: масо, има, мэд, дереванный, стават, теба, спы, кров, идет. Не останавливаясь на др., более мелких, диа¬ лектических особенностях рус.-сиб. речи, отме¬ тим еще особенности, общие для этих Г. Из них наиб. интерес с диалектологической точки зре¬ ния представляет группа А. б., охватывающая та¬ кие общие для рус.-сиб. старожильческих Г. чер¬ ты, к-рые в области сев.-рус. Г. европ. части Со¬ юза являются диалектическими, т.-е. имеют б. или м. ограниченный круг своего распростр. (как, напр., произношение чо вместо что, встречающееся, но лишь изредка и только в отдельных сев. губ. европ. части, в б. Кемском у., Архангельской губ., в Кунгурском окр. Урала и др.). Эти данные, если только они подтвердятся при дальнейшем изуче¬ нии рус. - сиб. речи, могли бы свидетельствовать о том, что Г. первоначального рус. населения Сиб., — различные окающие или акающие,—пережили или (по отношению к некоторым явлениям) еще переживают период взаимного влияния и смеше¬ ния, на почве к-рого намечается образование отдель¬ ной «рус.-сиб.» диалектической группы, об&единяющей, если не все, то, по крайней мере, б. ч. теперешних старожильческих говоров. Эта диа¬ лектическая группа теснейшими узами связана с сев.-рус. Г. европ. части Союза, особ. же с соседни¬ ми Г., т. наз. «Восточной» или «Вологодско-Вятской» диалектической группы. К.-л. резкой границы между ними не существует. Сама по себе эта диа¬ лектическая рус.-сиб. группа распадается на отдель¬ ные Г. в их разнообразных сцеплениях. Одну из таких частичных группировок представляют Г. С.В. Сибири. Г. сиб. «старообрядцев»,по данным, от¬ носящимся к диалектологии забайкальских «семейских» (Верхнеудинский айм.), можно охарактеризо¬ вать как акающие южно-русские. Они резко отли¬ чаются от рус.-сиб. старожильческих Г. такими особенностями, как 1) «диссимилятивное яканье», т.-е. произношение а (я) после мягких согласных в предударном слоге, если под ударением находится один из узких гласных: у, ы и, наоборот, и, если под ударением а или а (я), гласный широкий: земли, сястры, но: зимля, диржать; 2) длительное произно¬ шение г: Ііара, мноііа, дараііой; 3) произношение хв вместо ф; сарахван, хварт, хвурман (название по¬ возки); 4) форма родительного падежа единствен¬ ного числа на е личных местоимений: мине, тибе, сибе; 5) мягкое т в личном окончании 3-го лица единственного и множественного числа глаголов: нясёть, hаворить, пяють. Необходимо отметить, что в некоторых пунктах «семейщины», вследствие вли¬ яния рус.-сиб. Г., эти особенности или уже утраче¬ ны, или находятся на пути к исчезновению. Диалектологические изучения. Изучение го¬ воров рус. старожилого населения Сиб. началось прибл. с первой четверти XIX века. К этому време¬ ни относятся первые опыты собирания диалектоло¬ гического материала и первые попытки характери¬ стики рус.-сиб. речи. Устанавливается определен¬ ное мнение, что рус.-сиб. Г. представляет собою однородное целое и что «сиб. наречие» относится к числу сев.-рус, окающих диалектов, или даже про¬ сто «по всей Сибири есть устюжское или нового¬ родское» (Словцов). Несколько позже к этому мне¬ нию, с небольшой оговоркой, присоединился и В. И. Даль в своей статье «О наречиях русского языка». («Вестн. Р. Г. Об-ва» за 1852, кн. V). Он считает «сибирское наречие» таким же самостоятельным, как и др. рус. наречия (напр., новгородское, вост., московское), но характеризует его, как смешанное сев.-великорус., образовавшееся из смешения нов¬ городского с вост., или владимирским. К 1873 от¬ носится появление большой статьи П. А. Ровинского «Замечания об особенностях сибирского на¬ речия» («Изв. Сиб. Отд. Р. Г. Об-ва», т. IV, кн. 1) представляющей собою опыт описания «наре¬ чия Восточной Сибири». Но это «вост.-сиб. наре¬ чие» у Ровинского устанавливается на основании очень шатких данных; отношения его к «сиб. наре¬ чию» осталось у Ровинского не выясненным. Не¬ смотря на появление статьи Ровинского и др. ма¬ териалов, состояние сиб. диалектологии в конце XIX в. было таково, что автор известного «Очерка русской диалектологии» А. И. Соболевский имел основание утверждать, что «Сибирь в диалектоло¬ гическом отношении нам почти совсем не извест¬ на» («Живая Старина», 1892, в. 2). Соболевскому принадлежит вторая по времени сводка всех на¬ ших сведений о рус.-сиб. говорах. Соболевский уже не говорит о «сиб. наречии», а только о «сиб. гово¬ рах», при чем характеризует их как «имеющие мно¬ го общего с Г. Архангельской, Вологодской, Вятской и