* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

344 К Р А С О В Ъ . Сынъ сјвера, съ унылою душою— Стремлюсь н я покинуть свой иріютъ, Грудь оживить воздушной теплотою, На сводъ небесъ съ отрадою взглянуть, Смјтаться вновь съ веселою толпою, Вповь весело у жизни отдохнуть. Вчера была гроза осенней непогоды, А нынј блещетъ ман полуденной природы. Поэтъ задаетъ себј вопросъ, встрјтитъ ли онъ грядущую весну: Или мнј спать сномъ вјчныыъ подъ землею,— Жизнь пролетитъ, какъ быстрый метеоръ, Какъ звукъ пустой?... О дай же духомъ. жаднымъ, Дай, я упьюсь теперь мгновеньемъ отраднымъ! („Октябрьскій день", 86—88). Бппманіс К р а с о в а привлекло то населеніе юга, съ которымъ не доводилось ему встрјчаться на сјверј. Воспомппанія о впечатлјніяхъ тјхъ дней, когда поэтъ „долго кочевалъ за Десной", передапы въ стихотвореніи объ „Еврейкј Сарј" (Библ. для Чтенія, т. X X X I I I ) . При взглядј на нее, поэтъ представилъ себј пилигрима, который: средь степей Оживить порой мечты; Отдыхая у ключей, Рветъ онъ дикіе цвјты, И одинъ изъ нихъ возьмстъ, Какъ завјтный талнсманъ, И на сјверъ прииесетъ Онъ цвјтокъ восточпыхъ странъ. Очень живую и яркую картину одной изъ особенностей кіевской жизни 30-хъ годовъ К р а с о в ъ парисовалъ въ стихотвореніи „Сосјди" (Отеч. Зап. 1841, т. X V , Стихотв. 120). Какъ живыя, встаютъ въ воображепіи читателя фигура польскаго магната, разъјзжающаго по Кіеву на показъ въ краковской каретј, и его молодой, изящной жены, поселившихся по сосјдству съ поэтомъ: Что за нјсни, за романсы, Что за танцы каждый часъ!... У пея ль, у милой паньн, Все банкеты, да пиры, Все музыка, и собранья До полуночной поры.