* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

— 40 — как*, скоро на такое обыкновеше мОкно Ссылаться, кв*ъ на обязательную норму для судебных* ръчнешй. Это и есть <обычное право». Формальный признакъ права (§ 79) и здесь, какъ всегда, получается выщеуказаннымъ путемъ. Где же имеется формальный признакъ юридической нормы, тамъ находится и вещественный реальный. Puchta, Das Gewohnheitsrecht28—37 Zitelmann, GewohnlicLterecht und Irrtum, im Archiv f. d. civil. Praxis Bd. 56,323, Eisele,!, c. 69,298. g. ROmclin, ihor. Jàhrb. 27,1225. Schuppe, Das Gewohnheitsrecht (Сюда-же Merkel, ' Sammlung S. 648). Brie' Lehre vom Gowohnheiter. Г; 99. Bruno Schmidt, D. Gewohnheitsr. ale Form des Gemeinwillens, 99. § ш . Значеше: обычая въ качеств* обязательной нормы для судебныхъ рЪnieuifl можетъ быть признано или вакономъ, или силою того же самаго обычнаго права и въ немъ выражающихся правовыхъ предстаыешй. Собственно говоря, различ1е между обычнымъ правомъ и простымъ обык новешемъ и нравами заключается только въ ответ* на вопросъ, со держать-л и въ себе соответствующая правила связывающую и руководящую цить для су­ дебныхъ р*шен1й, или нътъ. Если бы для защиты обычая давать на чай можно было бы пользоваться судомъ, то этотъ обычай былъ бы правомъ. Вообще, изелъдуемый вопросъ, какъ было указано выше, можно раэсматривать съ двухъ сторонъ. Было время, когда въ Герман1и и въ другихъ странахъ существовали только скудные отрывки писаннаго права, господствующею же въ жизни силою являлось обыкновен1е всякаго рода. Никто не сомневается, что въ т е времена въ известныхъ частяхъ таковое обыкновение обладало обязательной силой также и для судовъ, которые были обязаны имъ пользоваться при постановлен^ св&ихъ р*шешй. Посколько же такой порядокъ существовалъ и судьи были свя­ заны соответствующими частями господствовавшихъ обыкновешй, постольку последшя являлись правомъ. Итакъ, обыкновеше обнимаетъ собою въ извест­ ныхъ случаяхъ применеше известныхъ правилъ не только со стороны техъ, чьихъ отношешй он* по содержашю своему касаются, но одновременно также и применение ихъ со стороны судовъ. Обычное право издавна является предметомъ многочисленныхъ контроверзъ. Между т*мъ какъ некоторые въ немъ находятъ совершеннейшую форму права. Apyrie отрицаютъ за нимъ самое право на зваше права. Но первые не прианаютъ значев!я того факта, что настоящее развивающееся и обособляю­ щееся отъ другихъ этическихъ силъ право повсюду повело замену обычнаго права закономъ; друпе, наоборотъ, упускаютъ изъ виду, что у многихъ, а мо­ жетъ быть, и у всехъ народовъ въ течете долгаго времени господстврвавш1я надъ общественною жизнью и определяющая поведете органовъ общества нормы существовали едва-ли не исключительно въ форме обычнаго права. Если не признавать обычнаго права правомъ, то, спрашивается, считать-ли также регулируемую ими правовую жизнь правовою жизнью, считать-ли вытекаюшдя изъ него субъективный права правами? Можно-ли вообще отрицать въ этйхъ перюдахъ существоваше правовыхъ отношешй, субъективных^ правъ и право­ выхъ обязанностей, помимо техъ, которые определялись судебными решениями? Въ даннрмъ случае справедливо только то, что появлен1е закона и дру­ гихъ видовъ писаннаго права имЬетъ значеше достижешя высшей ступени въ „позитивированш" права, т. е. разработке его технической стороны и вообще т*хъ момовтовъ, которые отличаютъ право отъ другихъ этическихъ силъ. Некоторые, наконецъ, полагаютъ, что нормы обычнаго права получаютъ 1