* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

437 МУЗЫ 438 сдинственномъ числе, то это тоже было вполне естественно—онъ разумйлъ ту, которая вдохновляла его въ данную минуту. Родники питаются небесной влагой; поэтому отецъ М.< какъ и ннмфъ—Зевсъ. На вопросъ объ ихъ матери древнейгшй поэтъ, ве­ роятно, ответилъбы: «Земля», но позднее рефлексия подсказала Гесшду другое имя; «матерью» песнопенья онъ прнзналъ «память» — Мнемосипу. — 2) Благодаря Гесшду, уроженцу беотШскоЙ Аскры у поднож1я Геликона, эта гора также стала центромъ культа М. Остается подъ вопросомъ, Teciодомъ ли былъ введенъ этотъ культъ, или же онъ—какъ повествуетъ позднейшая традищл,—возникъ еще раньше, какъ ф 1 ш а л ь н ы й культъ олимшйскаго. «Олимшйскимъ М.», вдохновляю щи мъ творцовъ героическаго эпоса, были противопоставлены «геллконсшл»: но такъ какъ Аскра рано заглохла, то ведали геликонсшй культъ соседшя Gecniu, и М. стали «еесшадами». Число ихъ, у Гомера еще неопределенное, теперь было ограничено девятью (позднее место въ «Одиссее» X X I Y , 60, где тоже упоминаются девять М., врядъ ли древнее Гесшда). Число 9—подобно 3, 7, 12, 50—считалось «священнымъ. Существовало, однако, п представлеше о трехъ М.; было ли оно древнее, мы не знаемъ, но ихъ имена (Meletfi—«обдумываше», Мпбтё—«запоминаnie» и Aoid6—«пйте») пахнуть рефлекадей и врядъ ли ранняго происхолсдешл. Гесшдъ не только установилъ числоМ.; онъ далъ имъ также и имена. Это было его страстью; вт»дь овъ даетъ таклсе н имена 50 нерепдъ. Данный имъ М. имена суть -сле­ дующий: K l e i 6 («Славящая»), E u t e r p e («Благоуслаждающая»), T h a l e i a («Цветущая»), M e l p o т е п б («Певучая»), T e r p s i c n . o r G («Услаждающая хореей», т.-е."соедпнешемъ песни, музыки и пляски), E r a t 6 («Любимая»), P o l y m n i a (иэъРо1упутпта, «Многопесеннал»), U r a n i a («Небесная») и К a l ­ i i о р 6 («Прекрасноголосая»), Какъ показываютъ приложенныя объяснешя, эти имена—простые эпитеты М., какъ богинь пёснопешл, точно такъ же, какъ имена 50 нереидъ у того же Гесшда характерпзуютъ ихъ какъ морешя волны; н и к а к о й д и ф ф e p e н ц i a ц i и они е щ е в ъ с е б е н е заключаютъ—онаполучнласъ лишь значительно позже.—3) Подъ вл1яшемъ Гомера и Гесшда находилась релипя слёдующихъ временъ. Въ той творческой силе, которую чувствовалъ въ себе поэтъ, онъ виделъ самобытное болсество; свои успехи онъ приписывалъ его милости, свои неудачи— его гневу; отсюда обычай молиться музе или муэамъ, приступая къ песнопешю—обычай, имевший "тогда основашемъ искреннюю веру и потому суще­ ственно отличный отъ нозднейшаго «классическаго» шаблона. Певца вдохновляла М. такъ же, какъ воина — в а л ш ^ я Аеина (см. Минерва). Кроме певцовъ, музе * молились н np04ie худояшнки въ начале тр1еднной хореи, т.-е. виртуозы музыки, унаследовавшей ея имя, и пляски (последнее не засвидетельствовано, но иначе быть не можетъ)—и, что характерно, не молились художники изобразительныхъ искусствъ: сила М. нс предполагалась рас­ пространяющейся на творцовъ в н д и м ы х ъ произведешй человеческой руки. Такъ какъ песнь перво­ начально заключала въ себе и науку, то М. стали также н представительницами научнагоС образо­ вали: оно, какъ «мусическое», противополагалось гимнастическому. Слово amusos стало обозначать вообще необразованная человека, и статуя М. въ школахъ освящала классную комнату. Дифферен­ т а м и не было никакой, даже н въ римскую эпоху. Горащй охотно называетъ М. своей лирики recioдовскими именами, но при этомъ онъ пользуется ими произвольно и обращается то къ Kiio, то къ 4 4 Евтерпе, то къ Мельпомене и т. д., безъ всякаго различ1я между ними. Певецъ виднтъ въ своей М. источникъ не только своего вдохновешл, но п своего знашя—другими словами, свою комбинацию, свой домыселъ, даже свою фантазш онъ приписывалъ внушешю своей богини, какъ прорицатель—откры­ вающуюся передъ нимъ картину грядущаго. Нако­ нецъ, признаваемое всей древностью облагоражи­ вающее и смягчающее человеческую душу действ1е поэзш н науки заставило видеть въ М. и нравственное начало: оне, по словамъ Горапдя, «внушаютъ человеку ласковое р е ш е т е и радуются внушенному» (оды I I I , 4, 41).—4) Съ А п о л л о ­ но мъ М. лервоначачьно не имели ничего общаго; ни Олимпъ, ни Геликонъ не знали этого бога, какъ участника въ ихъ культе. Оближете произошло въ Дельфахъ, на Парнассе, н было результатомъ стремлешл делы|нйскаго Аполлона къ умственной гегеМ01ПИ въ Элладе. Ради ея достпжешя онъ долженъ былъ воспользоваться средствами поэзш и противо­ поставить питомцамъ М.—гомерпдамъ свое cocjiOBie певцовъ. Это были лпричесше поэты; со времени появленш дельцМйскей поэзш и М., безъ кото­ рыхъ никакая поэз1я обходиться не могла, были пршбщены къ культу Аполлона въ Дельфахъ. Парнаесъ сталъ третьей горой М., Кастал1я была по­ ставлена рядомъ съ Гиппокрепой, Аполлонъ полу­ чилъ прозвище Мусагета («предводителя М.») и на восточномъ фронтоне дельфШскаго храма М. были изображены какъ его свита. Съ Д 1 0 н п с о м ъ сблилсалъ М. экстатпчесшй характеръ пхъ нанйя; символомъ ихъ древней связи была личность Орфея, ко­ торый считался сыномъ одной изъ М., Каллшпы, и въ то *же время пророкомъ Дшннса. Мы знали бы объ этомъ больше, если бы до насъ дошла трагсд1л Эсхила «Бассариды», посвященная отношетяыъ сына Каллшпы къ таинствамъ Дшнпса; М. сливались здесь съ вакханками Дшниса на его горе Пангее во брашн. Позднее эта связь была утеряна, но параллельно съея псчезнбвев1емъ возникла другая— связь М. съ Г е р м е со мъ. Причиною было посте­ пенное воэвышеше этого бога какъ покровителя речи (Herm6s logios; см. Меркурий). Это разеудочное сближеше не пустило глубокихъ корней въ религшэное сознате, и Киллена Гермеса не была признана горою М. Что касается сближенш М. съ Г е р а к л о м ъ , то оно было основано на этимологическомъ недоразуменш: М. по месту своего культа подъ Гелпкономъ были бесшадами, но бесшадами же называчпсь и 50 дочерей Оесшл (или Оестш), отъ брака которыхъ съ Геракломъ, совершеннаго въ одну ночь, производили себя знатные роды города Oecnift. Такъ возникъ Musarum. который получилъ позднее храмъ въ Риме; а такъ какъ къ тому времени Гераклъ-Геркулесъ почти уже потерялъ свое первоначальное идеальное значсnie и сталъ представителсмъ необузданной фнзпческой силы, то его сближеше съ М. повело къ нравоучительному догмату о подчиненш муэамъ далее этой силы—догмату, плодотворному также п въ новыя времена.—Дчя сближешл, наконецъ, М. съ х а р и т а м и надо было, чтобы эти последшл по­ теряли свое первоначачьное хтонпческое значеше (см. Гращя) и стачи теми богинями изящества, кото- Ё[оэтому ымп нхъ знаетъ греческая поэз1я (но нс релипя). сближеше М. и харитъ ограничивается областью поэзш, где оно очень популярна М. вместе съ харитами посёщаютъ свадьбу Кадма и украшаютъ ее согласной песнью о томъ, «что лишь пре­ красное мило, непрекрасное но мило». «Не пере­ стану я сплетать М. съ харитами»—такъ начинаетъ Еврппндъ знаменитую хорическую песню въ своемъ