* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

907 ДУНСЪ Скотъ 908 исп эта совокупность мыслимыхъ свойствъ могла бы принадлежать нъсколькимъ субъектамъ, и, следо­ вательно, не есть настоящая индивидуальность э т о г о субъекта, действительна™ Сократа. Эта последняя не есть что-либо качественно определи­ мое, она не можетъ быть высказана какъ что-ни­ будь, а только указана, какъ э т о . Эта неизречен­ ная индивидуальная сущность не есть ни матер1я, ни форма, ни сложное изъ обоихъ, а крайняя ре­ альность всякаго существа (ultima realitas entis). Ученики Д. Скота изобрели для его principium individuations назваше haecceitas, въ противопо­ ложность съ quidditas. Въ антрополопи Д. Скота особенно замечательны следукшцл положешя: чело­ векъ есть совершеннейшее соединеше совершен­ нейшей формы съ совершеннейшею матер1ой. Души творятся непосредственными актами воли Boffiiefi. Безсмерт10 души не можетъ быть доказано разумомъ п принимается только верою. Душа не отли­ чается реально отъ своихъ силъ и способностей; онё—не accidentia душевной субстанцш, а сама душа, въ определеввыхъ состолшяхъ и действ!лхъ или въ определенномъ отношешй къ чему-либо. Между известными мыслителями, не только средне­ вековыми, но и всехъ временъ, Д. Скотъ—един­ ственный, который вполне решительно и отчетливо признавалъ свободу воли, съ исключешемъ всякаго детерминизма ). Воля есть причина, которая можетъ сама себя определять. Никакое предметное благо не выэываетъ съ необходимостью соглаыя воли, но воля свободно (отъ себя) соглашается на то или другое благо и такимъ образомъ можетъ свободно соглашаться на меньшее, какъ и набольшее благо. Наша воля не только есть настоящая причина на­ шихъ действ^, но и единственная причина самихъ хотешй. Замечательна по своей безукоризненной точности следующая краткая формула «утонченнаго доктора»: не иное что, какъ сама воля, есть полная (или дельная) причина ХОГБШЯ ВЪ воле (nihil aliud a voluntate est causa totalis volitionis in voluntate). Съ учешемъ о свободе воли тесно связано учеше о первенстве (примате) волп надъ умомъ. Воля есть сила самопределяющаяся и самоэаконнал, она можетъ хотеть и не хотеть, и это зависитъ отъ нея самой, тогда какъ умъ опреде­ ляется къ своему дейсшю (мышлешю и познашю) съ троякою необходимостью: 1) собственною при­ родою, въ силу которой онъ есть только способ­ ность мышления, и не въ его власти мыслить или не мыслить; 2) данными чувственная в осп pi a m , определяющими первоначальное содержаше мы­ шления, и 3) актами воли, обращающей внимаше ума на тотъ или другой предметъ и темъ опреде­ ляющей дальнейшее содержаше и характеръ мы­ шлешя. Согласно съ этимъ, Д. Скотъ различаешь первое разумеше или мышлеше, определяемое природой ума и первоначальными предметными данными (iutellectio s. cogitatio prima),, и второе, определяемое волей (i. s. с. secunda). Актъ ума долженъ находиться во власти воли, дабы она могла отвращать умъ отъ одного мыслимаго и обращать его, къ другому, ибо иначе умъ остался бы на­ всегда при одномъ познаши предмета, первона­ чально ему даннаго. Умъ (въ «первомъ мышлеши») лишь предлагаешь воле возможвыя сочетания идей, изъ которыхъ воля сама выбираешь желательное ей и передаетъ его уму для действительная и отчет­ ливая познашя. Такимъ образомъ, если умъ бы­ ваетъ причиною хотешя, то лишь причиной с л у 1 ж e б н о ю относительно воли (causa subserviens voluntati). Все свои психологический разеуждешя Д. Скотъ старается оправдать эмпирически, обра­ щаясь къ внутреннему опыту, какъ къ высшей ин­ станции. «Что это такъ—говоришь онъ,—явствуетъ иэъ достоверная опыта, какъ всяшй можетъ испы­ тать въ себе самомъ». Признание первенства волн надъ умомъ существенно предопределяешь н э т и ­ ч е с к о е у ч е н 1 е Д. Скота. Основаше нравствен­ ности (какъ и релипй) есть наше желание блажен­ ства. Это желаше удовлетворяется въ практической области духа. Окончательная цель нравственной жизни или верховное благо (summura bonura) за­ ключается не въ с о з е р ц а н Й ! абсолютной истины или Бога, какъ полагалъ 9ома съ большинством схоластиковъ, а въ известномъ эффекте волн, именно въ совершенной любви къ Богу, реально насъ съ Нимъ соединяющей. Норма нравственности есть единственно Божья воля, предписывающая намъ законы деятельности, какъ естественные, такъ и релппозно-положительные. Праведность состоитъ въ исполнены этихъ законовъ; грехъ есть функцио­ нальное нарушеше праведности, а не какое-нибудь существенное извращешо нашей душп. Ничто, кроме Бога, не имеешь собственная достоинства, а полу­ чаетъ положительное или отрицательное значение исключительно отъ воли Божией, которую Д. Скотъ понимаетъ какъ безусловный произволъ. Богъ хо­ чешь чего-вибудь не потому, что оно добро, а напротнвъ, оно ость добро только потому, что Богъ его хочетъ. Въ хрпстологш своей Д. Скотъ, при всемъ желашн быть правовернымъ, невольно скло­ няется къ нсстор1ансисому и адоптианскому воэзренпо: по его представление Христосъ,рожденный какъ совершенный ч е л о в е к ъ Пресн. Девою (которая такимъ образомъ по Д. Скоту, несмотря на свое не­ порочное эачайе, не была въ собственномъ смысле Богородицею), достпгаетъ совершенная едпнеипя съ божественнымъ Логосомъ и становится Сыномъ Божшмъ. Только скептпчесиия оговорки Д. Скота о безеилш разума въ вопросахъ веры не дозволили ему сделаться формальнымъ еретикомъ. Впрочемъ, и относительно веры онъ допускаетъ сомнеше, отрицая только сомнеше побеждающее. Учете Д. Скота имеетъ положительный достоинства, под­ нимающая его надъ общимъ уровнемъ средневе­ ковой схоластики. Сюда относятся: его разумный эмпирпэмъ, не дозволяюшдй выводить конкретную действительность иэъ общихъ принцпповъ; ого не­ согласие съ девизомъ схоластиковъ: philosophia theologiae ancilla; его более реальное понимаше субстанцш вообще и духовныхъ сущностей въ осо­ бенности; его представлеше Mipa какъ имманентно развивающаяся целая, приэнаше самостоятель­ ности и безусловная звачешя за ннднвидуальнымъ бытГемъ; наконецъ, его более верное духу Хри­ стову,* нежели духу Аристотелеву, убеждеше, что истинная жизнь не сводится къ мышленпо ума, п что любовь выше созерцания. Но все эти важный достоивства ве могутъ искупить коренного греха СкотовоЙ системы—ея безусловная в о л ю н т а ­ р и з м а , который приводишь «утонченная доктора» къ заключешямъ нелепымъ и запутываешь его фи­ лософш въ беэысходвыя противореч1я. Ясно, въ самомъ деле, что безусловная самопрнчинность человеческой воли несовместима съ таковою жо причинностью воли Бож1ей; что нравственное бозразлич1е и безусловный произволъ, -приписанные Богу, противоречат^ понятию божества, каисъ верховваго Разума п совершенной Любви; наконецъ, 1) Иэъ ыев*е иав-встныгь схоластНБОвъ предшественинЕоыъ его что принципъ чистой произвольности какъ со сто­ ведстернииама былъ ВвдьгелъмъОвернск1й(уы.въ 1 2 4 9 г . ) , которому роны человеческой, такъ и со стороны Бож1ен сопрпппдлешнтъ опредквеше: voluntas eui juris suaequo potestatis est.