* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

803 ГЕГЕЛЬ 804 ходптся и въ насъ сампхъ, въ нашей собственной психической жизни, обусловленной постояннымъ вяаимодёйстлнемъ духовныхъ н матер1альпыхъ эле­ ментовъ. Чтобы дать видимость возможнаго этому въ существе невозможному, съ картезианской точки эрешл, взаимодёйствш, сочинялись ad hoc разныя теорщ: о внешнемъ вмешательстве высшей силы (concursus Dei Декарта, окказшналиэмъ Гейлнпкса), о видении вещей въ Боге (Мальбраншъ), о предуста­ новленной r a p M O H i n (Лейбннцъ). Эти пресловутыя Teopin своею явного несостоятельностью приводили последовательные умы къ следующему заключению: такъ какъ нельзя ввести въ «ясныя н раздельный по­ нятия» взанмодёйств*е между механнзмомъ внешнлго мира и внутреннеио областью мыслящаго духа, то не слёдуетъ-ли прямо отвергнуть, каисъ естествен¬ ную иллюзио, самостоятельное значеше одного нзъ этнхъ двухъ несовместимыхъ MipoBb, признавъ одинъ изъ нихъ за явление другого? Какому изъ двухъ терминовъ—физической ли машине, нли мысля­ щему духу—отдать предпочтешс, какой изъ ннхъ при­ знать за истину и какой за иллюзию,—этотъ вопросъ для большинства уже предрешался ясностью и досто­ верностью механическаго мировоззрешл и иерайнею трудностью для простого ума признать, вследъ за Беркли, всио эту столь вёсисую массу материальнаго бьшн за пустой призраисъ. И воть, не прошло н ста летъ после смерти Декарта, объявившаго жи­ вотныхъ автоматами, каисъ его соотечественниисъ Ламеттри распространяетъ этотъ взглядъ и на «мыс­ лящую субстанцию», разематривая въ своей попу­ лярной книге: « Ь Ъ о т т е machine» всего человека каисъ механический продуктъ матер1альной природы. Таисимъ взглядомъ устраняется, исонечно, неприми­ римый дуализмъ картез1ансисой философии, но, вме­ сте съ темъ, и всякая фиилософгя, которая превра­ щается въ отдельное фаистнчесисое произведение той или другой человеческой машины п, следовательно, перестаетъ быть познанием* всеобщей истины. Оспаривать эмпиричесисую зависимость человёчесисаго духа отъ внешнлго матер1альнаго Mipa, каисъ это обычно поверхностному спиритуализму, есть дело безплодное. Коперникъ философии, Кантъ, сделалъ лучше: онъ поисазалъ, что вся эта сфера эмпирнчесисаго бытии, въ которой зависимость на­ шего духа отъ внешнихъ вещей есть фаистъ,—сама она есть лишь область условных* явлешй, опредёляемыхъ нашпмъ духомъ, какъ познающим* субъ­ ектом*. Пусть съ точки зрения земной поверхности солнце фактически является маленьким* диском*, вращающимся вокруг* земля; на самом* деле земля и все, что на ней, зависят* всецело отъ солнца, въ немъ имеютъ неподвижный центръ своего суще­ ствования и нсточниисъ своей жизни. Познавший субъеистъ кажется лишь светлымъ пятномъ надъ огромной машиной м1роздашл, но на самомъ деле онъ, каисъ солнце землю, не толысо освеицаетъ ее, по и даетъ законы ея существованию. Кантъ uic отвергалъ, подобно Беркли, собственнаго существовашя внешнихъ материальных* предметов*, по онъ доказывал*, что определенный способъ ихъ бытия, ихъ существоваше, к а к ъ мы е г о п о з н а е м * , зависит* отъ насъ самих*, т.-е. определяется по­ знающим* субъектом*: все, что мы находимъ въ предметахъ, вигладывается въ нихъ нами самими. Относительно чувственных * качествъ это было из­ вестно давно. М ы ощущаемъ предметы каисъ иерасные, зеленые, звучащие, сладше, ropbKie и т. д. Каисовъ бы ни былъ предметъ сам* по себе, н что бы съ нимъ ii II происходило, оииъ не можетъ быть, т.-е. ощушаться, каисъ красный или зеленый, зелн нетъ нндяшаго субъеиста, не можетъ быть звучпымъ, 1 если нетъ слышащаго субъеиста. и т. д.; иивета, звуки и т. д. суть, какъ Taucie, только паши ощуицешя. Н е останавливаясь на этой элементарной истине, окончательно пршбрётенной для науки темъ же Декартомъ, Кантъ делает* бо.гЬе важное отисрыт1е (которое в * своей сфере за 15—20 летъ до него сделалъ знаменитый теософ* и духовидец* Сведенборгъ): м ы конструируем* предметы въ про­ странстве, м ы расчленяемъ непрерывную действи­ тельность на временные моменты; пространство и время суть формы нашего чувственнаго воззрения. М ы въ своемъ познании присваиваем* предметам* свойства субстанциальности, причинности и т. д.: все эти свойства суть лишь категории нашего раясудка. Каков* M i p * независимо отъ насъ, мы но знаемъ; но тотъ M i p b , который мы энаемъ, есть наше собственное с о э д а т е , продукт* позиаюицаго субъеиста. Таким* образомъ критическая философш Канта освободила человёческШ дух* отъ тяготеиипаго надъ ним* кошмара самозаисониой и само­ довлеющей MipOBofi машины, въ которой онъ самъ являлся ничтожным* колесом*. Но эта свобода оставалась у Канта чисто-отрицательною и пустою. Кант* доказал*, что известный нам* Mip*, все внешнее бытие, съ которымъ мы имеем* дЬло, не­ обходимо слагается по формам* и законам* познающаго субъеиста, вследств1е чего мы не можемъ знать, каисовы вещи сами но себе. Но это разеуждешс ндетъ и дальше: :гашъ высший разумъ, со своими метафизическими идеями, есть таисъ же (н даже, каисъ сейчасъ увпдимъ, еще въ большем! мере) субъективная способность, какъ ui низшил познавательныя силы; онъ таклее въ своемъ действии! выражает* лишь свойства и потребности познающаго, а не природу поэнаваемаго. Если формы наипего чувственнаго созерцашя (пространство н время) и категории разеудка нисколько поручаются за соответствующая пмъ реальности, то еще менее дают* такое ручательство п высштя идеи разума: Богъ, беземерйе, свобода волн. Хотя naiue чувствеи!ное и разеудочное познаше внднмаго Mipa (Mipa явлешй) во всехъ своихъ определенныхъ формахъ зависитъ отъ познающаго субъекта, но оно получаетъ независимый отъ него мaтepiaлъ въ ощуиценшхъ (ИЛИ, точнее, въ техъ возбуждениях* ИЛИ раздражсшлхъ, которыми вызываиотся oщyщeнiя). тогда как* нельзя того лее сказать о названиыхъ идеях* съ точки зрения чистаго разума. Оне не имеют* ни­ какого независимаго отъ субъекта материала и по­ тому остаются чистыми трансцендентными идеями разума и получаютъ у Канта только практическое значение, съ одной стороны—каисъ постулаты (тре­ бования) нравственнаго сознашя, съ другой—игакъ регулятивные принципы, даюнце чисто-формальную законченность нашимъ космологпческимъ и пепхологическимъ понятиям*. И относительно внешнлго wipa трансцендентальный идеалпзмъ, относя все здесь познаваемое исъ субъекту, признавая вещи сами по себе безусловно для насъ недоступными и, одна1со, не отрицая ихъ существовали, ставить человёчесшй духъ въ положеше хотя н более почет­ ное, но въ известном* смысле ен;е более тялселое, нежели какое отводить ему реализм* механическаго MipoB033peHifl. Согласно этому последнему, хотя че­ ловек* вполне зависитъ отъ внешнихъ вещей, п о . онъ, по крайней мере, молсетъ пхъ познавать, онъ знаетъ то, отъ чего зависитъ, тогда какъ по Канту субъеистъ, со всемъ своимъ грандшзнымъ законодательнымъ ui регулятивнымъ аппаратом* познан in, безысходно погруженъ въ безмерный и абсолютно темный для него океан* непознавасмыхъ «вещей въ себе». Онъ неподвластен*, недоступен* этим* во-