* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

этнических и лингвистических общин, сохранявших свои культурные особенности. В 1970–1980-е гг. мультикультурную модель взяли на вооружение власти Австралии, Швеции, Британии и ряда других стран, которые приняли целый комплекс мер, направленных на сохранение культурного своеобразия этнических и расовых меньшинств. Очевидно, однако, что гуманные устремления, нацеленные на формирование из мозаики этнических общин целостного сообщества, объединенного общими целями и демократическими идеалами, труднодостижимо, ибо в реальной практике борьба за сохранение локальных культурных сообществ оборачивается борьбой за льготы и преференции и консервацией культурной дистанции между этническими группами. Мультикультурализм в том виде, в каком его нередко пытаются реализовать сегодня, отвергает принципы равноправия, открытости, демократизма и свободной конкуренции. Поэтому он не только ослабляет потенциал для саморазвития тех сообществ, которые избирают подобную политическую модель, но и создает потенциальные угрозы для будущих конфликтов. В этом отношении даже самая удачная австралийская модель мультикультурной политики показала свою уязвимость и сегодня подвергается справедливой критике. Что касается Европы, то и в Британии, и в Германии в последние годы все чаще говорят о провале политики мультикультурализма. Первой об этом официально заявила в октябре 2010 г. канцлер Германии Ангела Меркель, вслед за ней подобные же заявления сделали премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон и президент Франции Николя Саркози. Свидетельством кризиса мультикультурализма в Европе стал также рост антиисламских настроений, попытки интеллектуально обосновать неприемлемость мульти354