* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

4. bqelhpm`“ hqŠnph“ b qbeŠe ckna`k|mn-tnpl`0hnmmncn ondund` особенностей земледельческие работы в течение определенного сезона, например, зимой, невозможны, увеличить число рабочих дней земледельца за счет этого периода времени было нельзя. Для стран, где земледельческие работы возможны в течение всего года, а такими были многие восточные общества, подобное ограничение отпадает. В качестве ограничивающего момента там выступают прежде всего особенности природы самого человека. Производители материальных благ физически не могли работать сверх более или менее определенного числа часов в сутки и сверх более или менее определенного числа дней в году. Начиная с определенного предела возрастание прибавочного продукта могло происходить только за счет изымание части жизнеобеспечивающего продукта. Движение пресса эксплуатации на каком-то уровне должно было остановиться. Происходило это, разумеется, не автоматически. Останавливало его сопротивление самих производителей. Там, где это происходило слишком поздно, производительные силы разрушались, деградировали, и классовое общество не только приходило в упадок, но и гибло. В других случаях происходил распад крупного социоисторического организма на мелкие, что вело к ослаблению мощи государственного аппарата и, соответственно, его способности вытягивать прибавочный продукт. Все это давало возможность непосредственным производителя оправиться, а затем все начиналось сначала. Но это не единственный механизм, лежавший в основе циклических изменение. Возникновение политарного общества означало конец политарного классообразования, но не класообразования вообще. Практически во всех политарных обществах шел процесс плутарного расслоения, возникновения персональной полной частной собственности, становления доминарных, магнарных и доминомагнарных отношений, процесс вторичного классообразования. Наряду с прежним эксплуатарским классом политаристов возникал новый — класс магнаристов, или доминомагнаристов. Если раньше весь прибавочный продукт поступал в распоряжение политарха и распределялся им среди политаристов, то тепеь часть его поступала доминомагнаристам. Доминомагнарная частная собственность, будучи полной, в то же время была подчиненной. И личность, и имущество доминомагнаристов находились в верховной собственности класса политаристов, что заствляло первых делиться прибавочным продуктом со вторыми. Часть прибавочного продукта изымалось у них легитимно, в виде налогов и шла в политофонд, т. е. в распоряжение политарха. Но другой частью могли завладеть, используя свое служебное положение, отдельные политаристы, особенно субполитархи. Это тот самый метод эксплуатации, которы принято именвать коррупцией. Развитие коррупции ослабляло зависимость политаристов от политарна и тем подтачивало политосистему, на которой зиждилась политархия. Возникая и развиваясь, магнарный, или доминомагнарный, уклад разъедал политарный социоисторический организм. Процессы разрушения человеческих производительных сил, вызревания доминомагнарных отношений и ослабление зависимости политаристов от политарха сочетались и переплетались по-разному, что определяло особенности упадка тех или иных древнеполитарных обществ. Ближневосточная мировая система состояла из множества исторических гнезд, подверженных циклическим изменениям. Вполне понятно, что эти изменения происходили не синхронно. В то время как одни общества расцветали, другие приходили в упадок. Общества, которые находились в зените расцвета, в результате завоевательной политики подчиняли себе множество других, ослабевших или вообще менее сильных. Возникали грандиозные военные державы, включавшие в свой состав большое число исторических гнезд. Когда историческое гнездо, ставшее центром такого обширного образования, приходило в упадок, империя распадалась, исчезала, уступая место новым державам, которых постигала та же участь. Характерным для ближневосточной миро- 428